Иван Кононенко - Не вернуться назад...

До последнего дня не верила, что сюда придут немцы, просто не могла представить чужих солдат в своем городе. И даже сегодня, когда впервые услышала эту ужасную новость. Вчера вечером старшая сестра неожиданно позвала ее и сказала:

— Яринина, отпускаю тебя домой до утра. В 8.00 быть здесь как штык.

— Ну… как же? — не поверила своим ушам Лариса. Она уже три недели в госпитале и ни разу не была дома.

— Что стоишь? Быстро собирайсь, без разговоров. — Старшая сестра не любила лишних расспросов. В госпитале ее побаивались больше, чем главврача.

Всю ночь Лариса была дома, с мамой. Спала в своей кровати. Это было как сон. Ночь пролетела незаметно. Утром, когда собиралась в госпиталь, мама спросила:

— Говорят, они наступают почему-то не с запада, а с двух сторон, от Бахмача и от Кременчуга. Может быть, десант высадили, ты не слыхала?

— Что ты, мамочка, их за Днепр наши не пустят. Не верь ты всякой болтовне!

— Хорошо бы.

Но это была правда. Утром страшная новость облетела весь город. По дороге в госпиталь Ларисе пришлось слышать об этом дважды. На рынке, куда она забежала на минутку, только и разговоров было, что сюда идут немцы.

Во дворе госпиталя стояла полуторка и повозки. Выносили кое-что из имущества. Бегали сестры и няни, торопились куда-то врачи. Госпиталь эвакуировался. Какие уж тут сомнения? Увидев Ларису, старшая сестра на ходу бросила:

— Где ты ходишь?!

Переодевшись, Лариса сразу же включилась в лихорадочный режим эвакуации.

А около двенадцати затрещали выстрелы. Начался бой за город. Машина и повозки с ранеными уехали в лес, а оставшихся решили переселить в подвал.

— Лариса, ты где? — Это Галя, она сопровождала последнюю партию раненых, отправленных в лес. Они чуть не столкнулись на темной лестнице.

— Здесь, здесь, ты уже вернулась?

— Давай сюда быстро, дело есть. — У входа в подвал Галя и Леся шепотом, перебивая друг друга, начали рассказывать о том, что раненых пришлось оставить в лесу. Еле добрались обратно и сколько натерпелись, напереживались. Стоявший в стороне военный с повязкой на руке молча жадно курил. Лариса, увидев незнакомого человека, хотела спросить, кто он, но остановить подруг было невозможно.

— Вот у кирпичного завода встретили его, перевязали и сюда.

— Он первый заметил нас. Мы испугались и хотели бежать, потом видим — свой.

— Там раненые. Он попросил помочь перетащить их и сделать перевязку.

— Какие раненые, где они, сколько их?

— Да ты посмотри, кто это!

Военный затоптал окурок и подошел к девушкам. Узнав однокашника, Лариса вскрикнула и бросилась к нему:

— Аркадий! Ты? Сколько же мы не виделись? И лейтенант, и ранен. Очень больно?

— Ерунда, царапнуло малость, — улыбнулся Аркадий, хотя подвешенная на бинте рука горела огнем и сквозь только что сделанную повязку выступило бурое пятно крови.

— Хватит вам миловаться, — не выдержала Леся, — там раненые ждут. Давайте, берите сумки, пошли…

— Девчата, не мешало бы прихватить что-нибудь пожевать, да и курева, если найдется! — крикнул он вдогонку девушкам, убегавшим наверх за сумками и перевязочным материалом. Через минуту все четверо пробирались к кирпичному заводу. Хлестал по-прежнему дождь. Под ногами чавкала грязь. Со стороны станции доносились одиночные выстрелы затухающего боя.

В ту темную сентябрьскую ночь им не удалось сомкнуть глаз. Перевязали раненых красноармейцев и командиров, оставшихся на поле боя, перенесли их в укромное место в расположении завода, достали даже продуктов для раненых. А на следующую ночь всех переправили в госпиталь и разместили в подвале. Благо на, складе осталось много матрацев, одеял и чистого белья.

Больше месяца функционировал подпольный госпиталь. В подвал бывшего дома отдыха оккупанты не заглядывали: у них, видно, дел хватало на фронте. Раненые бойцы, немного подлечившись, отправлялись в лес. Одни, взяв курс на восток, пробирались к своим на фронт. Не всем, правда удавалось выйти из окружения, одни гибли в неравных схватках или, тяжело раненные, попадали в лапы врага. Другие становились партизанами и продолжали борьбу в тылу оккупантов. Тех, кому трудно было передвигаться, вынуждены было оставить на время у верных людей в городе. Об этом позаботились Лариса и ее неутомимые подруги.

Последними покидали госпиталь Аркадий и оставшиеся в живых пять бойцов из его взвода. Под вечер начали собираться в дорогу. На кровати лежали гражданские брюки, рубашки, пиджаки — все это удалось раздобыть в городе для уходящих в лес. Может пригодиться. Но никто даже не прикоснулся к этим вещам. Все одевали свои гимнастерки и галифе.