Тихомир Ачимович - Космаец

— Давай я тебя сменю, а ты гони эту дохлятину, — сказал Джока.

Носильщики остановились, опустили раненого на землю и на минуту все повернулись к нему. Дачич взял угол рядна из рук Остойича, краешком глаза наблюдая, как крестьянин свернул на улочку и скрылся за плетнем.

— Стой! — заорал он и бросился в погоню за беглецом. — Стой, стрелять буду!

Еще два партизана побежали за ним. Но Джока бежал впереди, не давая им возможности открыть огонь. Зверски ругаясь, он на ходу давал очередь за очередью. Пули свистели высоко над головой беглеца. Село всполошилось. Во дворах залаяли псы, закрякали перепуганные селезни. Часовые, стоявшие во дворах, открыли огонь. С высотки над селом застрекотал пулемет. На небе засветилась радуга трассирующих пуль. Но переполох продолжался всего несколько минут и скоро все успокоилось. Только Джока не унимался, он изрыгал одно ругательство хлеще другого и грозил Остойичу местью.

— Это ты, проклятый, виноват. Пока я его вел, он и не подумал удирать. Я хотел тебе помочь, а ты, разиня, всегда копаешься… Помог бежать этой сволочи четнику.

— Почему это я ему помог? — усмехнулся Остойич.

— А кто же еще? Тебе сразу бы надо взять его на прицел. А ты вылупил глаза на эту падаль, — Дачич подошел к четнику, снял автомат и наставил дуло на раненого, готовясь спустить курок.

— Ты это оставь, — Остойич отвел дуло автомата в сторону, — если один сбежал, другой не виноват.

— А, ты еще его защищаешь? — закричал Дачич. — Одному дал бежать, а этого защищаешь, да?.. Ну погоди брат, ты за это ответишь мне, головой ответишь.

— Отвечу, да не перед тобой, — зло огрызнулся Младен.

— А зачем передо мной, у нас командир и комиссар есть.

Когда Джока вернулся из штаба, командир и комиссар спали, а когда они проснулись, он спал, и так они до вечера не встретились. День был хмурый. В полуголых ветвях плакали воробьи, над горами курился туман, а голубизну неба скрывали усталые облака, сквозь них только иногда пробивались скупые лучи солнца.

Космаец долго стоял во дворе, смотрел на туманные горы и в мыслях уже был дома. До родного села не больше часа хода, а верхом и того меньше. Если бы его отпустили, он доскакал бы за полчаса. Как все знакомо вокруг: и дома с высокими белыми трубами, и широкие грязные улицы, и колокольня посреди села. Сколько раз он слышал звон ее колоколов, когда пас овец в горах. Уже партизаном он несколько раз проходил через это село. Космаец ненавидел Большую Иванчу — здесь партизаны часто встречались с немцами. Каждый раз, когда в сорок первом они останавливались здесь, сюда сразу же мчались немецкие грузовики. Никто из этого села не хотел идти в партизаны. Все склонялись на сторону четников. Вот и теперь, когда война кончается, здесь не видно ни одного сожженного дома, только кое-где над дверями чернеют флажки. Да и эти погибли где-нибудь вместе с четниками или недичевцами. Он насмешливо смотрел на крестьян, которые сновали среди партизан, угощая их крепким молодым вином, и притворно улыбались. И опять его взгляд рвался вверх, к Космаю. После обеда небо немного прояснилось, а туман поднялся из низин и окутал вершины гор.

— Ну, ты уже дома? — спросила его Катица Бабич, которая после гибели Стевы исполняла должность комиссара роты. Сейчас она вернулась к себе на квартиру после беседы с бойцами.

— Не совсем еще, но близко. Наша деревня по ту сторону Космая.

— Почему ты не попросишь у командира разрешения отлучиться домой.

— Ты что, гонишь меня в пасть к четникам?

— Можешь взять с собой один взвод, заодно проведи разведку.

— Я думал об этом, да неудобно… Люди и так устали.

— Устали, конечно, но я на твоем месте не выдержала бы. Все равно бы пошла, хоть черту в зубы.

— А я и не знал, что ты такая храбрая, — рассмеялся Космаец.

— А почему бы и нет? Не люблю трусов.

— К сожалению, все мы не можем стать героями.

— И я тоже так думаю, — Катица искоса взглянула на Космайца и усмехнулась в каком-то непонятном волнении. — Знаешь что мне сказал сегодня Дачич после беседы? Будто Остойич намеренно упустил того крестьянина, которого арестовал Симич.

— Вое, что услышишь от Дачича, мотай на ус и делай наоборот, — посоветовал Космаец. — Ах, да, я и забыл, что у тебя нет усов!.. — тут же спохватился он.

— Зато у нашего нового комиссара усов хватит на целый батальон, — тоже с улыбкой ответила Катица.

— Да разве комиссар может быть без усов?

— Ты хочешь сказать, что я не могу быть комиссаром?