Мэтью Риджуэй - Солдат

Особое внимание я обращал также па использование огневых средств. Прибыв в Корею, я немедленно отправил телеграмму в Пентагон с просьбой срочно отправить в мое распоряжение еще десять дивизионов полевой артиллерии. Скоро эти орудия должны были прибыть, и я хотел, чтобы они нашли себе применение. Мне неоднократно приходилось слышать и в военных школах, и на маневрах, и много раз во время войны в Европе, как некоторые командиры взывали о помощи, а от половины до четверти их огневых средств бездействовало. Я сказал командирам, что нс буду слушать никакие просьбы о помаши, если они не сумеют доказать мне, что используют в бою каждую винтовку, каждый пулемет, каждую гаубицу, зенитную пушку и танк.

Затем я говорил с командирами о снабжении. Каждый предмет взамен пришедшего в негодность должен доставляться за 15 тысяч километров. Это требует времени и стоит немалых денег. И я не желаю больше слышать о потерях дорогостоящего имущества. Каждый солдат, который потеряет, бросит или без надобности испортит что-либо из снаряжения или имущества, будет предан военному суду.

Пришлось поговорить с командирами и о руководстве боем. Наши предки перевернулись бы в гробу, — сказал я, — если бы услышали рассказы о поведении некоторых командиров в бою. В бою место командира там, где происходят решающие действия. Я требовал, чтобы во время боя командиры дивизий находились с передовыми батальонами, а командиры корпусов — в тех полках, которые ведут самые активные действия. А если им нужно писать бумаги, пусть выполняют эту работу ночью. Днем их место там, где стреляют.

Сейчас на карту поставлено могущество и престиж Америки, и чтобы спастись от разгрома, потребуются и пушки и мужество. О — пушках позабочусь я. Остальное зависит от командиров, от их боевых качеств, военного опыта, спокойствия, рассудительности и смелости.

Однако я понимал, что от всех моих призывов будет мало толку, если не подкрепить их делами. Прежде чем начать какие бы то ни было боевые действия, надо подготовить местность. В первый же день я попросил Ли Сын Мана выделить нам 30 тысяч местных жителей для работы. К рассвету следующего дня первые 10 тысяч человек прибыли. Мы вооружили их кирками, лопатами и тенорами, и они начали копать и опутывать колючей проволокой позиции, с которых мы должны будем отражать атаки противника.

Вот примерно то, что я говорил и делал в первые три дня своего пребывания в Корее. В этом не было ничего исключительного. — Просто самые необходимые распоряжения, которые отдал бы в подобной обстановке всякий опытный командир.

Еще один серьезный вопрос тревожил войска, и он и мел решающее значение. Это вопрос: почему мы вообще воюем? Какого черта делаем мы здесь, в этой забытой богом стране? В Штатах какой-то комментатор заявил, что мы ведем не ту войну, не в том месте и не с тем противником. Это произвело глубокое впечатление на солдат 8-й армии. Я понимал, что должен искренне, с твердой верой в правоту нашего дела ответить солдатам на волнующий их вопрос. И нот однажды ночью я написал:

«Ответ на вопрос: «Почему мы находимся здесь?» прост к окончателен. Мы находимся здесь по решению уполномоченных нашим правительством людей. Как сказал командующий войсками Объединенных Нации генерал армии Дуглас Макартур, «командование намерено сохранять военное положение в Корее До тех пор, пока Организация Объединенных Наций будет считать это не-обходимым». Ответ прост и не требует дальнейших комментариев. Ответ окончателен, ибо присяга исключает возможность каких бы то ни было сомнений в правильности приказов.

Не было еще армии, солдаты которой имели бы столь великое призвание или большую возможность прославить себя, свой народ и воспитавших нас храбрых полководцев».

Я чувствовал, что день нашего испытания приближается. В конце старого года, как я полагал, должно было начаться генеральное наступление по всему фронту, к которому китайцы, по всем данным, уже давно готовились. Я пробыл в Корее около недели. За этот короткий срок мною было сделано все возможное,» чтобы подготовить войска к отражению наступления. Мы увеличили глубину обороны, силами местного населения подготовили мощные оборонительные позиции севернее и южнее Хан г а на. План действий на случай отхода под давлением противника был тщательно согласован между корпусами, особенно между 1-м и 9-м, действовавшими на главном направлении. 10-й корпус все еще сосредоточивался в Пусане после искусно проведенной эвакуации из Хыннама, и его части по мере высадки па берег срочно направлялись на север, в район боевых действий. 2-я дивизия приводила себя в порядок и доукомплектовывалась и $ыла уже почти готова двинуться на фронт.