Мэтью Риджуэй - Солдат

Прежде всего ну ясно было организовать вооруженную охрану, которая смогла бы обеспечить нашу безопасность в той части города, где шла стрельба. Я немедленно отправился к командующему колумбийскими войсками и попросил его о помощи. Он обещал мне оказать любую необходимую поддержку. Я знал, что Соединенные Штаты передали правительству Колумбии несколько легких танков. Одного из них было бы достаточно для охраны нашего автобуса на пути к казармам, где укрывались делегаты.

Мне с большим трудом удалось заставить этот танк двинуться с места. Уже темнело, а командир танка продолжал придумывать различные отговорки. Сначала он не мог собрать экипажа, потом экипаж собрался, но у танка якобы разрядились аккумуляторы. Прошел еще час, сумерки сгущались, а терпение мое иссякало. Если бы это г командир танка служил в нашей армии, я бы немедленно снял его, но на колумбийского офицера моя власть не распространялась. Пришлось собрать остатки терпения и придержать язык.

Наконец, танк двинулся, а за ним автобус, в который уселись мы впятером. Радиосвязи с танком у нас не было. Приходилось полагаться на визуальную связь, но в темноте мы различали лишь вспышки у выхлопной грубы, а танк несся с такой скоростью, что не оставалось никаких сомнений относительно намерений командира: он с радостью оторвался бы от нас, если бы мог. Мы добрались до казарм без единого выстрела, посадили обрадованных узников в автобус и благополучно развезли их по загородным домам.

Поздно ночью, когда я уже собирался благодарить свою счастливую звезду, что все кончилось так хорошо, мне снова пришлось ехать к казармам. Оказывается, как мне сообщили, некоторые высокопоставленные лица не сели в автобус >и теперь умоляют вывезти их.

Я сказал своим товарищам и мрачному командиру танка, что нам придется еще раз совершить пятикило-мстровую прогулку. Командир танка выслушал это сообщение без всякого энтузиазма. Но вот к нему подошел один из ею солдат, что-то сказал ему, и его лицо прояснилось.

— Сейчас ехать невозможно, — заявил он, — в баках нет горючего.

Терпение мое почти иссякло, и я мог бы натворить таких дел, что наши отношения с колумбийскими друзьями совсем испортились бы. К счастью, я привык следовать старому правилу ведения боя — сначала проверить донесение, а потом уж принимать меры. Я проверил баки: горючего в них действительно не было. Тогда я решил проворить, правда ли, что в казармах остались люди. Целых 45 минут дозванивался я до казарм. К счастью, там никого нс оказалось — мы вьгвезли всех за первый рейс.

Так окончилось мое маленькое приключение. Я бы не хотел, чтобы подобная история когда-нибудь повторилась. Каким беспомощным чувствовал я себя, очутившись без оружия среди мятежников, пьяных, истерически возбужденных, вооруженных до зубов и жаждущих крови. Если мне снова придется присутствовать на мирной конференции в этой стране, я обязательно захвачу с собой револьвер.

Большой зал, где происходили заседания конференции, был сильно поврежден. Делегаты единогласно приняли мужественное решение перенести дальнейшие заседания в частный дом на окраине города. Было бы очень жаль, если бы они решили иначе: ведь мятеж в Боготе имел скорее всего местный характер. Он не был направлен против конференции, на которой собрались представители двадцати одного американского государства. Итак, конференция продолжалась, и на ней был подписан Боготсжий пакт, который значительно укрепил систему межамериканского сотрудничества, заложив основы Организации американских государств.

В середине апреля мы возвращались в Вашингтон. Туда меня вызвал мой старый друг генерал Брэдли, вступавший в должность начальника штаба. Он спросил меня, какое новое назначение я хотел бы получить. Так как Военно-штабной комитет признан недостаточно действенным, сказал он, решено значительно сократить в нем число членов от армии. Кроме того, работая в ООН, я уже отбыл полный срок службы и теперь подлежал смене. Генерал Брэдли сказал мне, что я могу рассчитывать либо на пост командующего континентальной армией, либо на пост командующего вооруженными силами в районе Карибского моря. Я выбрал второе, ибо вот уже 30 лет был тесно связан с нашими латиноамериканскими друзьями. Мой выбор оказался самым удачным за всю мою военную службу — я нс могу припомнить более приятной и спокойной служебной командировки.