Мэтью Риджуэй - Солдат

Бой корпуса в районе Безеля был недолгим, но напряженным. К вечеру первого дня наступления мы взяли в плен четыре тысячи человек и захватили позиции немецкой артиллерии. Части наземных войск, быстро продвигаясь от реки, вошли в соприкосновение с парашютистами, сброшенными в глубине расположения противника. Мы находились в боях в течение шести дней, и все это время обе воздушно-десантные дивизии сражались плечом к плечу. На третий день наступления корпусу была придана 6-я английская гвардейская бронетанковая бригада. Солдаты 513-го парашютно-пехотного полка взобрались на английские танки, и наступление продолжалось б-я английская и 17-я американская воздушно-десантные дивизии, наступавшие слева в пешем строю, не отставали от них. Через пять дней после выброски десанта мы захватили два дефиле — у Хальтерна и Дюльмена. Через них в северо-восточном направлении проследовала 2-я бронетанковая дивизия, которая должка была окружить Рур. Одновременно 3-я бронетанковая дивизия совершила обходное движение на юг и восток — на соединение со 2-й бронетанковой дивизией, чтобы завершить окружение противника в знаменитом Рурском котле.

На шестой день операции штаб корпуса был переброшен в тыл, а обе воздушно десантные дивизии продолжали выполнять свои задачи. Это была операция небольшого масштаба, но она дала возможность 2-й английской армии переправиться через Рейн, не останавливаясь, выйти к Балтийскому морю и соединиться с русскими. Таким образом, эта операция способствовала окончанию войны в Западной Европе.

По прибытии в свой прежний тыловой район во Франции, вблизи Эперне, корпус получил новую задачу — очистить Рурский котел от немецких войск. Две мощные бронетанковые дивизии железными тисками уже охватили этот огромный промышленный район. Эту задачу предполагалось осуществить, наступая тремя клиньями: 18-й корпус с юга, 3-й корпус Ваи-Флита с востока и 9-я армия с севера.

Мой корпус состоял тогда из четырех дивизий: 86-й, 8-й, 78-й и 97-й. Это была операция-мясорубка. Загнанные в ловушку, немцы были обречены на гибель, но продолжали драться с большим мастерством и упорством.

Как всегда перед началом операции, я предварительно ознакомился С местностью. Пробыв у себя в штабе в Эперне всего несколько часов, я получил приказ немедленно явиться к командующему 1-й армией генералу Ходжесу, находившемуся далеко за Рейном. Я вылетел сначала на его тыловой командный пункт, но оказалось, что штаб уже переместился вперед. Вдвоем со своим адъютантом я пересел на чей-то виллис и отправился на поиски штаба. Девять часов колесили мы по долине Рейна, разыскивая Ходжеса. Наступила ночь, опустился густой туман, и шофер, пробираясь по лесу, то и дело чуть не задевал за наваленные на дороге деревья, пока, наконец, я не пересадил его назад я сам не взялся за руль. Кое-где на перекрестке вырисовывалась в тумане фигура военного полицейского, и тогда мы спрашивали дорогу. Полицейские извинялись: они даже отдаленно не представляли, где можно найти генерала Ходжеса.

Наконец, около часу ночи с божьей помощью и благодаря нескольким счастливым случайностям я нашел командный пункт генерала Ходжеса, и он поставил передо мной задачу, о которой я уже говорил.

Впервые же дни стало совершенно ясно, что немцы уже не могут оказать сколько-нибудь значительного сопротивления. Менее чем в трех километрах впереди нас находился штаб фельдмаршала Модели — командующего немецкой группой армии «Б». Положение его было безнадежно, и я уверен, что такой опытный солдат, как Модель, отдавал себе отчет, что у него нет никаких шансов на благоприятный исход. Пожалуй, представилась возможность сласти тысячи драгоценных человеческих жизней. Я вызвал одного из своих личных адъютантов — капитана Брандштеттера, свободою говорившего по-немецки». дал ему указания и с белым флагом направил его к Моделю. Вторoe послание было очень несложным. Я предупреждал Модели, что он в безвыходном положении и что дальнейшее сопротивление вызовет совершенно бесполезное кровопролитие.

Брандштеттер вернулся с одним из офицеров штаба Модели, передавшим нам ответ своего командующего. В ответе говорилось, что генерал не может принять предложение о сдаче, Он связан личной присягой Гитлеру сражаться до конца и считает оскорбительным мое предложение о сдаче.

Я решил сделать еще одну попытку и написал личное письмо фельдмаршалу Моделю. Полагаю, что отрывок из этого письма было бы интересно привести здесь. Оно датировано 15 апреля 1945 года.