Мэтью Риджуэй - Солдат

Второй пункт — воспитание у военнослужащих высоких моральных качеств — как я чувствовал, нуждался в постоянном разъяснении и для других представителей правительства и для американского народа.

Воспитание у военнослужащих высоких моральных качеств, заявил я, означает, что мы должны располагать офицерским корпусом, обладающим такой репутацией и компетенцией, которые обеспечили бы квалифицированное профессиональное и духовное руководство нашим армиям. Этот принцип предполагает также наличие сержантского корпуса, обучаемого и вдохновляемого офицерским корпусом, заповеди которого являются для него образцом. Эти постоянные профессиональные кадры должны быть достаточно велики и квалифицированы, чтобы служить постоянным источником воспитания преданности долгу, верности родине и профессионального мастерства. Если нам нужен этот источник руководства, добавил я, а без него у нас не будет армии, то он должен действительно отражать жизнь нации, то есть включать лучших людей страны, лучших по характеру, интеллекту, моральному облику и культуре.

Здесь кстати было бы добавить, что я никогда не разделял мнения моряков и летчиков, что они должны получать сливки молодежи страны ввиду большей сложности их боевой техники. Нс может быть никакого сравнения между людьми, связанными с управлением машиной, как бы ни было сложно ее устройство, и руководителями солдат в наземном бою, где человек находится во власти непосредственных реакций, свойственных живой человеческой плоти, и где сама жизнь всех солдат зависит от характера и мастерства их руководителей, Поворот штурвала, указание командира — и машина, будь то корабль или самолет, вступает в бой или немедленно выходит из него. У армейского командира нет такого механического приспособления независимо от того, командует ли он армией или отделением. Он может отдать приказ, но будут ли его подчиненные повиноваться ему, зависит от того влияния, которое он благодаря своему характеру, интеллекту и мастерству в состоянии оказывать на каждого подчиненного ему военнослужащего. Поэтому сержант, который возглавляет пехотное отделение, должен, на мой взгляд, обладать нс менее твердым характером и не меньшим интеллектом и мастерством, чем командир на само лете или на корабельной артиллерийской батарее. Сейчас люди высшего типа нужны всем отраслям военного дела армии в неменьшей степени, чем другим видам вооруженных сил. Наконец, — и это основное — я заявил, что гражданские власти самым щепетильным образом должны уважать неприкосновенность взглядов, интеллектуальную свободу своего офицерского корпуса. Любая попытка, говорил я, навязать единство взглядов,верность какой-либо политике-военной «партийной линии» вопреки честно выраженным воззрениям ответственных офицеров может оказаться пагубной практикой, которая скорее нанесет вред, чем укрепит моральные качества военнослужащих.

Я заявил своим гражданским начальникам, что от офицерского корпуса они могут ожидать бесстрашного и прямого выражения честного, объективного профессионального мнения вплоть до того момента, пока они сами, гражданские начальники, не объявят своих решений. После этого они могут рассчитывать на совершенно лояльное и усердное исполнение этих решений.

Однако лояльность и полное доверие, сказал я, должны быть присущи обеим сторонам. Гражданским властям следует питать к военным властям столь же безоговорочное доверие, которым они сами пользуются. Чтобы глубокая преданность и высокий моральный дух, являющиеся гордыми традициями армии, были постоянно свойственны ей, она должна знать, что пользуется поддержкой, доверием и пониманием народа, которому она служит.

Я довольно подробно остановился на основных пунктах своего выступления с особой целью. В то время я уже знал о некоторых тенденциях в министерстве обороны, которые в случае своего развития могли причинить армии и нации такой ущерб, что его последствия уже поздно было бы исправлять. Я предчувствовал, что моя работа, окажется необычайно трудной: мне придется тратить время па неблагодарную задачу защиты американской, армии от действий ее же начальников, действий, которые, по моему мнению, ослабили бы ее физически и духовно.

У меня имелось также особое мнение относительно взаимоотношений между государственным деятелем и солдатом. К этому вопросу я с пристальным вниманием относился в течение многих лет своей службы. Именно на эту тему я написал несколько меморандумов, сначала в оперативном отделе, когда был еще майором, а затем на посту заместителя начальника штаба.