Николай Луговой - Побратимы

1 января 1944 года. День немецкого наступления шестой…

…Чуть брезжит рассвет. Утро уже близко, а дел у партизан еще уйма: надо восстановить окопы, разрушенные за день огнем, перегруппировать силы и огневые средства, хоть кое-как пополнить боезапас.

Ключевая. Лес насторожен — не шумит ветром, не гремит взрывами. Сейчас в нем звучат людские голоса, звон кирок, ломов и лопат.

— Проспал, наверное, — ворчит кто-то. — Потому и не управляешься с окопом!

А рядом другое:

— Ты, Ванюха, подкрепись, поешь горяченького. Сил добавится, и наверстаешь.

— Сейчас, Катерина. Подожди с едой. Вот этого черта выворочу…

А Катерина свое:

— Держи чашку, ложку. Ешь. И слушай. Буду делать тебе политинформацию. К тебе, Ваня, обращается Калинин Михаил Иванович. С новым годом поздравляет…

— Ну и скажешь же, ей-богу! Так-таки прямо ко мне?

— Да и к тебе, Ваня. Ты ведь партизан, а он обращается и к партизанам. Поздравляет их. Шлет пожелания. Говорит, что сделано народом много, успехи наши военные огромны. О великой победе под Сталинградом, о победах под Курском и Белгородом, о форсировании Днепра, об освобождении Киева.

Ложка в руке парня стынет, от нее струится парок на морозе.

— Ты ешь, дорогой. Ешь, а то промерзнет суп. Да и бой скоро…

Иван отдает Кате посуду.

— Спасибо тебе, помощница. За еду благодарю, за хорошие слова новогодние. Но было бы еще лучше, если б ты прочитала. Я буду вычищать окоп потихоньку, а ты, агитаторша, читай.

— Ладно, слушай. Девушка достает листок.

— «Удары, нанесенные Красной Армией фашистским захватчикам, понемногу отрезвляют головы не только немецкого командования, но и всей руководящей шайки гитлеровцев. Забыты Урал, бакинская нефть, потерян вкус к окружению Москвы и, что особенно знаменательно, своей лучшей стратегией немцы стали считать „эластичное отступление“, „укорочение линии фронта“. Такое объяснение провала военных планов немцев смехотворное; но, видимо, у германского командования лучшего объяснения нет. А на нет, как говорится, и суда нет. Что же касается так называемого немецкого „эластичного отступления“, то Красная Армия хорошо знает, что ни одного метра советской земли немец добровольно не оставляет, его приходится в упорных боях вышибать с советской территории, что изо дня в день и делает наша армия» [91] Газ. «Правда», 1 января 1944 г. .

— Да вот хотя бы взять наш Крым. Как они цепляются за него!

Лопата со скрежетом врезается в щебенистую землю, а лесной солдат свое:

— Читай, Катя. Очень правильные слова.

Та продолжает:

— «Верными помощниками Красной Армии являются наши славные партизаны и партизанки. Они делают великое дело, беспощадно уничтожая врага» [92] Там же. .

В небе ревут самолеты. Где-то невдалеке рвутся бомбы, сотрясается земля, свистят осколки.

Девушка выбирается из окопа, но боец задерживает ее.

— Катя! А патронов не принесла?

Та разводит руками, а он свирепеет.

Тогда тонкие девичьи пальцы выдавливают патроны из одной обоймы, из другой… Потом пустую обойму дивчина деловито загоняет в рукоятку пистолета, другую — в карманчик кобуры. Себе ни одного патрона не оставила.

Минут десять спустя агитаторша Катя — в гражданском лагере.

— Девчата! Женщины! Кто хочет на передний край? Новогоднее поздравление Михаила Ивановича прочитаете. Берите карандаш, бумагу.

И ходят слова Партии, слова Родины из окопа в окоп, от сердца к сердцу, под бомбовыми ударами, через огневые сполохи.

И снова начинается бой. И снова земля гремит, горит, грохочет.

Особенно шумна ключевая. Там налет за налетом, атака за атакой. В ответ огневой отпор, яростные контратаки.

В этот день появилось еще несколько строк в дневнике боевых действий 5-й бригады:

«Противник огнем артиллерии и минометов в упор расстреливает оборону отрядов бригады. Отрядам пришлось отбивать тринадцать атак за день. Одна из атак противника длилась час тридцать минут. Имея большое количество раненых и гражданского населения, отряды бригады не могут маневрировать и уклоняться от невыгодных для партизан боев».

…С самого раннего утра мы с майором Шестаковывм на КП 5-й. Атаки пришлись на Яман-Ташскую ключевую позицию. За ее судьбу больше всего и беспокоимся, ее все время подкрепляем скупыми нашими резервами. Но не забываем и о «спокойных» секторах обороны. Рано или поздно немцы сунутся и на другие, наши позиции. Но когда? Какими силами? Этого никто не знает. Поэтому нет-нет, да и оглядываемся на эти «тихие» участки.