Петр Кошевой - За Ленинград! За Сталинград! За Крым!

Некоторые воины в бою за Тихвин буквально преображались. Сержанта Ласточкина в полковой школе знали как очень скромного, даже застенчивого курсанта, физически немного слабого. А в схватке за железнодорожную станцию все увидели настоящего богатыря. Во главе отделения он первым ворвался в траншею противника и в рукопашном бою лично уничтожил до десятка гитлеровцев. То же можно сказать о лейтенанте Якове Чугунове, помощнике начальника политотдела дивизии по комсомольской работе. Это был красивый стройный юноша, тоже вроде бы ничем не примечательный. Мы звали его просто Яшей. Во время решающего штурма Тихвина он не покидал подразделений, ходил вместе с ними в атаки, пока город не был очищен от врага.

Хотелось бы отметить и помощника начальника штаба 60-го полка по разведке старшего лейтенанта В.И. Кондратского. Когда дивизия прибыла под Тихвин и начались бои, он весь отдался разведке, умно и дальновидно оценивал противника, умел добывать о нем сведения. Не раз он совершал вылазки в тыл врага и всегда возвращался оттуда благополучно. Разведчики любили отважного командира. Позже он был назначен начальником штаба своего полка. В момент штурма Тихвина командир 60-го полка имел полные сведения о противнике и действовал с открытыми глазами. В этом была большая заслуга В.И. Кондратского. В числе других воинов дивизии разведчик был награжден впоследствии орденом Ленина.

Но вернемся к яростному, кровопролитному бою за освобождение Тихвина, который шел всю ночь на 9 декабря. После полуночи наши подразделения совершили мощный рывок и ворвались в центр города. Первым на центральные улицы вышел 60-й полк, который натолкнулся на бешеный огонь. Пришлось залечь, подтянуть артиллерию. Как только орудия прямой наводкой ударили по огневым точкам гитлеровцев, враг заколебался. Пехота воспользовалась этим и устремилась вперед. Сопротивление противника было сломлено. К тому же и с северо-востока в город вступили части 191-й стрелковой дивизии полковника П.С. Виноградова, которые опрокинули оборону немецко-фашистских захватчиков на своем направлении.

Теперь враг уже не помышлял удержаться в Тихвине, а стремился спасти от полного уничтожения свои разбитые войска. Гитлеровцы бежали в сторону Будогощи и Волхова, бросая вооружение, боеприпасы и автомашины. Примерно к пяти часам утра 9 декабря 1941 года Тихвин был полностью очищен от оккупантов.

Преследование, которое развернулось по всем дорогам, не позволило фашистам совершить еще одно гнусное преступление. В ту ночь на западной окраине города они согнали в один из сараев детей, женщин и стариков из подозреваемых в связи с партизанами семей, заколотили двери, поставили к ним автоматчиков. Заключенных ждала неминуемая гибель, но пришло спасение: на заре у сарая разгорелась стрельба, раздались крики «ура». Советские люди были освобождены.

Из дневника генерал-полковника Ф. Гальдера, запись за 10 декабря 1941 года:

«Группа армий “Север”: наши войска оставили Тихвин… Ленинград постепенно приближается к своему падению» [10] Гальдер Ф. Военный дневник / Пер. с нем. Т. 3. Кн. 2. С. 110. .

С рассветом в Тихвин прибыл К.А. Мерецков. Он сердечно поздравил нас с одержанной победой. От вокзала мы прошли с ним по городу. Многое за годы, истекшие с тех пор, не удержалось в памяти, но только что освобожденный Тихвин и ныне как бы стоит перед глазами. Может быть, потому, что это был первый город, за который сражалась 65-я дивизия. Потом были другие города, освобожденные от врага, но впечатление от Тихвина осталось самым сильным.

Командарм часто останавливался, всматриваясь в опаленные огнем сражения здания, в разбитую немецкую технику, о чем-то думал… На дороге лицом вверх лежал труп фашистского солдата. На животе тускло блестела пробитая пулей пряжка пояса с надписью «Gott mit uns». Мерецков заговорил:

– Ну вот, товарищ Кошевой, теперь враг отступает. Я думаю, что мы помогли не только Ленинграду, но и столице. А поворот происходит не только здесь. Он идет на всех фронтах. Гитлеровцы еще сильны. Борьба предстоит тяжелая и долгая, но фашистов можно бить… В этом нет сомнений.

Преследуя противника, мы приближались к реке Волхов. Трудно передать словами тот огромный подъем, который охватил тогда войска. Несмотря на крайнюю усталость, командиры и бойцы действовали стремительно и энергично. Нас радовали сообщения Совинформбюро, в которых говорилось об успехах советских войск под Тихвином. Но еще больший энтузиазм вызвало экстренное сообщение о провале немецкого плана окружения и взятия Москвы. Генерал Мерецков, как оказалось, был прав: мы помогли столице.