Уильям Фолкнер: Полный поворот кругом

– Вот она! На той стороне! «Эргенштрассе». Они опять перевели ее на новое место.

В другом конце бухты виднелся древний, заржавленный корпус завалившегося на бок судна. Оно было совсем невзрачное, но Богарт заметил, что передняя мачта – причудливая путаница тросов и рангоута – похожа (если дать волю воображению) на решетку. Стоявший рядом с ним мальчик просто захлебывался от волнения.

– Как вы думаете, Ронни заметил? – прошептал он. – Заметил?

– Не знаю, – ответил Богарт.

– Ах ты, черт! Если бы он ее назвал, не разобравшись, тогда мы были бы квиты. Ах ты, черт! Но надо идти. – И он повел его к катеру, все еще дрожа от волнения. – Осторожно, – предупредил он Богарта. – Лестница у нас ужас какая!

Он спустился первый: двое матросов в лодке встали и отдали честь. Ронни скрылся; была видна лишь нижняя часть его туловища, заткнувшая узкий люк, который вел в машинное отделение. Богарт стал опасливо спускаться вниз.

– Господи, – сказал он. – Неужели вам каждый день приходится лазать вверх и вниз по этой штуке?

– Ужас, правда? – сказал его спутник, как всегда весело. – Да и у вас не лучше. Попробуй, повоюй при таком неустройстве, а потом еще удивляются, что война тянется так долго!

Узкий корпус катера болтался на волне, несмотря на то, что прибавился вес еще одного человека.

– Остойчивый, а? – сказал мальчик. – Поплывет и на лужайке в утренней росе. Носится по волнам, как бумажный кораблик.

– Да ну?

– Точно! А знаете почему?

Богарт так и не узнал, почему, – он старался как-нибудь усесться. На катере не было ни поперечных банок, ни сидений, если не считать длинного, плотного цилиндрического выступа, который шел по борту до кормы. Ронни, пятясь, вылез из своего укрытия. Он сел за руль и пригнулся к доске с приборами. Но, даже оглянувшись через плечо, он не произнес ни слова. Лицо его, перемазанное машинным маслом, выражало вопрос. А в глазах у мальчика появилось отсутствующее выражение.

– Порядок, – сказал он, глядя на нос, куда ушел один из матросов. – Готовы там впереди?

– Так точно, сэр, – ответил матрос.

Другой матрос стоял у кормы.

– Готовы на корме?

– Так точно, сэр.

– Отдать концы!

Катер, урча, отошел; вода вскипела у него под кормой, мальчик поглядел на Богарта.

– Дурацкие фокусы! Стараемся, чтобы все было по форме. Не знаешь, когда это дурацкое начальство… – Выражение лица у него снова переменилось и стало озабоченным, сочувствующим. – Послушайте. А вам не будет холодно? Мне ведь и в голову не пришло запастись чем-нибудь…

– Не беспокойтесь, – сказал Богарт. Но тот уже снимал дождевик. – Ни в коем случае! Ни за что не возьму.

– А вы мне скажете, когда вам станет холодно?

– Скажу. – Он поглядел на цилиндр, на котором сидел. Это был, в сущности говоря, полуцилиндр, нечто вроде котла на кухне у какого-нибудь Гаргантюа; он был разрезан вдоль на две половинки и привинчен болтами ко дну. Длиной он был двадцать футов и толщиной более двух футов. Верхушка его шла вровень с планширом, а между ним и бортами еще оставалось место, где человек мог поставить ногу.

– Это «Мюриэл», – сказал мальчик.

– «Мюриэл»?

– Ну да. Та, что была до нее, называлась «Агатой». В честь моей тетки. Нашу первую мы с Ронни окрестили «Алисой в Стране чудес». А мы были «Белым Кроликом». Вот потеха!

– Значит, у вас с Ронни их было уже три?

– Ну да, – сказал мальчик и придвинулся поближе. – Заметил! – прошептал он. Лицо его оживилось снова. – Когда будем возвращаться, – шептал он, – смотрите в оба!

– А-а, – сказал Богарт. – «Эргенштрассе»… – Он поглядел за корму и подумал: «Господи! А мы ведь и впрямь пошли, да еще как!» Он посмотрел теперь на воду через борт, увидел, как пролетает мимо них береговая полоса, и подумал, что катер движется почти с той же скоростью, с какой поднимается в воздух его «хэндли-пейдж». Уже здесь, в закрытой от ветра гавани, они начали толчками перепрыгивать с волны на волну. Рука его все еще лежала на цилиндре. Богарт обвел его взглядом от той части под сиденьем Ронни, где цилиндр, по-видимому, начинался, до другого оконца, который, скашиваясь, уходил под корму вниз.

– Тут, наверно, воздух, – сказал он.

– Что? – спросил мальчик.

– Я говорю, воздух. Он, наверное, наполнен воздухом. Для того, чтобы катер повыше сидел на воде.

– Ах вот что! Очень может быть. Вполне возможно. Мне это не приходило в голову. – Мальчик прошел вперед. На ветру бурнус хлестал его по плечам. Он пристроился рядом с Богартом. Головы их были защищены от ветра переборкой.