Александр Авраменко - Огненное лето 41-го

— Извините, товарищ капитан, не разобрал ваше звание! Сейчас доложу!

Старшина-пехотинец крутит ручку полевого телефона и докладывает срывающимся голосом. Через минуту зовёт меня к трубке, в которой рокочет густой начальственный бас:

— Столяров?

— Слушаю.

— А где остальные?

— Сзади должны идти. А кто говорит? Представьтесь, пожалуйста.

— Это Мостовенко. Давай, быстро ко мне!..

Старшина любезно предоставляет мотоцикл, и через пятнадцать минут я в штабе, который размещается в подвале бывшего Дома культуры. После краткого доклада генерал ставит задачу моему батальону нанести встречный удар по частям противника, остановить и уничтожить врага. Сведений о силах немцев у него нет, впрочем, как и карт местности. Зато имеется целая кипа листов с территорией Польши.

Кое-как выясняю у заместителя, где могут быть наши части — вроде бы севернее города. Попутно интересуюсь, насчёт бензина, но в ответ получаю только унылое «не знаю, товарищ капитан, бомбят нас»…

Конечно, на один бой горючего и боеприпасов хватит, а дальше-то что? Но большому начальству на это, по большому счёту, наплевать, и меня быстро выпроваживают прочь, так и не дав ни карты, ни топлива, ни снарядов, ни патронов. Делать нечего, нужно возвращаться. Пешком конечно, ведь мотоцикл уже уехал, а улицы завалены вывернутыми с корнем деревьями, разбитым стеклом и кирпичами, кое-где попадаются трупы лошадей и людей… Война…

Вся суббота прошла в беготне по магазинам, поскольку завтра утром едем домой. Ходили вчетвером — я с Катей, Сашка, понятно, с Татьяной. Билеты взяли на поезд до Гродно, а оттуда уже на Ленинград и Мурманск. Дорога не короткая, так что надо и продукты на дорогу купить, и, само собой, подарки родителям.

Отцу достали в комиссионке настоящую немецкую бритву марки «Золинген», матушке нашей — на шикарную кружевную шаль с братом скинулись. Ну, а для сестрёнки уж девушки расстарались, какие-то духи и отрез на платье приобрели. Надеюсь, понравится.

Все мы взволнованы предстоящим путешествием, особенно Таня. Впрочем, понятно, почему: Сашка шепнул, что она в положении, так что, надо будет за ней присматривать. Вот что значит, старший брат — и тут опередил!

Наконец этот невыносимо-длинный день подходит к концу, и мы, навьюченные, словно саамские олени, разбегаемся по своим домам. Утомлённая и взбудораженная завтрашними событиями Катя проваливается в сон, едва коснувшись подушки, а мне отчего-то не спится, ворочаюсь, наверное, уже часа три. И покурить на кухню пару раз ходил, и крутился, а сна ни в одном глазу, да еще и на душе как-то муторно, плохо…

Ведь завтра… то есть нет, уже СЕГОДНЯ, начнётся война!!! А может, в Москве все-таки ошиблись? Может, ложные сведения? Эх, поскорей бы утро! Если ничего не случится — в вагоне отосплюсь. Глубоко вздохнув, прикрываю внезапно отяжелевшие веки и незаметно для себя начинаю дремать…

…Рахметкулов тянет в сторону наших войск. Его «чайка» болтается из стороны в сторону, словно пьяная, но мотор работает, изо всех стараясь спасти летчика. Но что это Финский ас вновь вываливается из-за низких зимних туч, пикируя на краснозвёздную машину с явным намерением добить раненого противника. Ах, ты сволочь!

Увлёкшийся атакой враг меня или не замечает (что, в принципе, вряд ли), или игнорирует. Гад! Ну, я сейчас… Я жму на гашетку, но пулемёты молчат. Что же теперь делать?! А если так? Сорвав предохранительный колпачок, изо всех сил утапливаю кнопку пуска с подкрыльевых «флейт» срывается пара реактивных снарядов «РС-82» со шрапнельными боеголовками! Оставляя за собой струи белого от мороза дыма, они несутся к «фоккеру» и попадают точно в цель! Вспыхивает огненный шар разрыва, в разные стороны летят обломки металла и дерева, мимо головы проносится, чудом не врезавшись в мою машину, колесо шасси, болтающееся на остатках стойки… Готов!

А где же Рахим! Вон он! Из последних сил его машина переваливает через аккуратную линейку окопов и плюхается немного дальше, прямо в расположении чётких коробочек танков. Взметается в разные стороны снежная пыль, «чайка», подпрыгивая на незаметных под белым покровом буграх, несётся дальше и исчезает под заснеженными шатрами огромных елей. Секунда — и одна из них вздрагивает, обрушивая вниз целую гору снега — видимо, самолёт столкнулся с деревом. Ну, это ничего, зато пожара гарантировано не будет. Но что делать мне?