— Я постараюсь, Александр Иванович, — тихо ответил Голубев, почувствовав, как предательски дрогнул голос.
Покрышкин скупо улыбнулся, пожал ему руку:
— Отдыхай, завтра снова в бой…
Легко сказать — отдыхай. Всю ночь Георгий ворочался в кровати и так и этак, но сон не шел. Сосед Витя Жердев сквозь дрему поинтересовался:
— Жора, ты что, и во сне за желтобрюхим «мессером» гоняешься? Бывает, по себе знаю…
Голубев шепотом поделился с другом новостью. У Виктора сон как рукой смахнуло:
— Вот это дела… Ну, что ж, держись, старина, коли так. — И неожиданно радостно хлопнул Георгия по плечу. — Да ты сможешь, Жора!
Слова друга оказались пророческими. Голубев быстро научился понимать Покрышкина, зорко следил за небом, давая ведущему свободу маневра. В то же время он, словно припаянный, строго держался в строю пары, готовый в любую минуту прикрыть командира. Он крепко запомнил «вторую заповедь» и не изменил ей даже тогда, когда нужно было, выручая командира, делать выбор между жизнью и смертью. Но прежде сам Покрышкин показал ему, как нужно выручать товарища из беды.
* * *
Это было 13 июля 1943 года. Группа Александра Ивановича с набором высоты шла к линии фронта. Вот в наушниках шлемофонов уже слышны возбужденные голоса летчиков группы Аркадия Федорова:
— Два «мессера» от солнца! На левый боевой!..
— Коля, в хвосте «худой»! Уйди вправо! Бью!.. Все понятно: там, впереди, идет жестокий бой. Покрышкин вызывает наземную станцию наведения:
— «Пеликан», я Сотый. Дайте воздушную обстановку!
— Сотый! Я «Пеликан». Со стороны Темрюка большая группа Ю-87 под прикрытием «мессеров». И еще слева от вас впереди четверка Ме-109!
— Вижу, я Сотый. — И Голубеву: — Пятьдесят пятый, прикрой, атакую!
Два «мессершмитта», завывая моторами, левым боевым взмыли вверх. Но Сотый идет с превышением, разгоняет скорость, неумолимо сближаясь с противником. Голубев ни на метр не отстает от ведущего, с беспокойством поглядывает по сторонам: ведь было четыре фашиста, куда ж подевались еще двое?
И тут же резкий голос Клубова, ведомого четверки прикрытия.
— Сотый! Атакую вторую пару!
Георгий облегченно вздохнул, перевел взгляд вперед и увидел, что Покрышкин уже открыл огонь. Оранжевые трассы хлещут по фашисту. «Мессер», вспыхнув, резко пошел к земле. Второй Ме-109 круто отвалил вправо, и тут же последовала команда Покрышкина:
— Жора, не упусти!
Голубев дал полный газ, входя в правый вираж. «Мессер», почуяв недоброе, отчаянно мечется из стороны в сторону, его силуэт никак не вписывается в сетку прицела. Наконец Георгию удается поймать момент, машину сотрясает от мощных залпов тридцатисемимиллиметровой пушки. Отчетливо видно, как снаряды разворачивают дюраль, впиваясь в камуфлированный фюзеляж «мессера». Но тут же дымчатый след вражеской трассы зловеще промелькнул над самой кабиной Голубевской «кобры», огненными шапками впереди разметались разрывы эрликонов.
Георгий резким переворотом через крыло ушел вниз и тут же отчаянно потянул на боевой разворот, мгновенно поняв, что ему зашел в хвост один из тех, которых атаковал Клубов. Словно огнем обожгла мысль: «Не оторвусь — собьют!» Но бросая свой самолет в новый каскад фигур, краем глаза видит: Покрышкин с крутого виража короткими прицельными очередями уже бьет по «его» немцу, отсекая огнем от машины своего ведомого.
Голубев смахнул ладонью горячий пот, заливавший глаза, счастливо улыбнулся: «Спасибо, командир. Выручил!»
…И вот пришел этот бой, который Георгий запомнил на всю жизнь.
* * *
23 августа 1943 года в 5 часов утра шестерка истребителей, ведомая Покрышкиным, взлетела с фронтового аэродрома. Тихо, безоблачно. Прошли передний край. В наушниках раздается знакомый до малейших интонаций голос командира:
— Сомкнуть строй, усилить осмотрительность. И тут же доклад Виктора Жердева:
— Сотый, я — Двадцать первый, на курсе сто двадцать вижу группу самолетов!
Команда Сотого — доворот влево. Стремительное сближение. Вот хорошо уже видна большая группа двухмоторных бомбардировщиков Ю-88 под прикрытием шестерки «мессеров». Они летят к линии фронта бомбить скопление наших войск.
Снова в эфире звенит голос Покрышкина:
— Я — Сотый! Паре Труда прикрывать, остальным — атака!
Немцы словно почувствовали этот тактический ход, на нашу четверку ударной группы сверху наваливаются сразу четыре Ме-109. Но пара прикрытия Андрея Труда начеку. Устремившись наперерез «мессерам», она отсекает их плотным огнем. Фашисты уходят на боевой разворот, готовясь к новой атаке.
Читать дальше