Николай Шапкин - Они воевали в разведке

В 22.30, оставив в стороне баньку, перебрались к шоссе, по которому, освещая фарами лес, одна за другой прошли две машины. Решили брать языка здесь. Для засады выбрали участок, где дорога, взбежав вверх, метров через тридцать спускалась по склону и резко поворачивала влево. Поперек дороги положили три сухостоины, которые с трудом разыскали в лесу. Стали ждать. Но больше машин, как назло, не было слышно.

За Лисьей Губой темное небо вдруг прорезали осветительные ракеты, оставив за собой дымные хвосты. Потом северо-запад озарился красным заревом. Васильченко сказал Попову, лежавшему рядом:

— Наши. Зажигательными снарядами обстреляли Лисью Губу. Решили потревожить фашистов…

Пожар вдали еще долго полыхал, но постепенно его зарево стало спадать.

Попов повернулся к Васильченко:

— Товарищ сержант, наверно, до утра придется лежать. Финны боятся ездить ночью.

— Слушай и принюхивайся. В разведке не спеши, но и не зевай. За врагом наблюдай. Терпение и труд языка дадут, — солдатской поговоркой ответил ему полушутливо сержант.

Небо опять стало темным. Но ракеты по всей линии обороны время от времени продолжали взлетать в темноту.

— Встревожились, — проговорил кто-то из бойцов, — крепко их артиллеристы пощекотали!

Вдруг на дороге послышался шум мотора. Васильченко и Попов одновременно увидели машину. Лучи ее фар, слабые и рассеивающиеся, упали на шоссе. На подъеме водитель прибавил газу, и автомашина с ревом вскарабкалась в гору. Но, спускаясь вниз, она подскочила от сильного толчка, ударившись о бревно, затем, напоровшись на второе, съехала в сторону и, кренясь влево, повалилась в кювет. Из кузова с грохотом полетели термоса, ящики, ведра.

Разведчики мигом оцепили машину. Из кабины донеслись стоны, обрывки ругательств.

Боец Ситников, подойдя к кабине, по-фински спросил:

— Что случилось? Негодующий голос ответил:

— Помогите же открыть дверь, мы разбились!

— Да-да, пожалуйста, господин фельдфебель! — Ситников дернул дверцу кабины, а Воронов и Белоусов выволокли из нее финна. Он был пьян.

— Мы русские разведчики! Ни звука! — грозно приказал на языке врага Ситников.

Тяжело раненного шофера не трогали. Только тщательно осмотрели кабину, взяли валявшуюся сумку и сверток бумаг.

Васильченко скомандовал: «Отходим!» — и разведчики, волоча по снегу связанного фельдфебеля, стали спускаться к озеру…

В конце мая 1942 года разведгруппа 67-й отдельной морской бригады возвращалась с очередного задания и случайно наткнулась на немцев, которые занимались необычной рыбалкой — глушили рыбу. Разведчики не стали пугать рыбаков, обошли их стороной. А по возвращении доложили своему командованию об увиденном.

В штабе бригады заинтересовались этим и попросили показать на карте, где немцы организовали рыбалку. Разведчики показали и кратко охарактеризовали местность: длина озера до 500 метров, ширина до 200, берега преимущественно каменистые, вокруг лес, от нашего переднего края обороны 12 километров.

Было решено проучить браконьеров, захватить языка и документы, установить часть.

Через два дня взвод разведки в количестве пятнадцати человек под командованием старшины 1-й статьи Павла Панюкова незаметно перешел нейтральную зону и, обойдя противника с фланга, вышел к противоположному берегу озера. Здесь разведчики стали ждать рыбаков. В первые сутки им не удалось обнаружить противника, и только к утру следующего дня они услышали разговор и отдельные выкрики на немецком языке. Вскоре у озера показались два вражеских солдата. Они подошли к берегу, столкнули в воду лодку и сами прыгнули в нее. Плавали немцы на лодке около 40 минут, потом причалили к берегу и скрылись в лесу в направлении своего гарнизона. Было непонятно: то ли они решили просто покататься, то ли проверяли установленные ловушки. А может, фашисты заметили их?

В бинокль Павел Панюков разглядел, где проходит линия боевого охранения противника. Фланги его прикрывались неширокими, но бурными в весеннюю пору речушками. Панюков решил остаться на месте и не прекращать наблюдения за позициями врага. Целый день и следующую ночь разведчикам пришлось лежать тихо, разговаривали только шепотом, нельзя было курить и развести костер. А комары! Сколько их в этих краях! Они не давали покоя.

Опять ранним утром на это же место, где была причалена лодка, вышли те же двое солдат, уселись в лодку и начали потихоньку грести вдоль берега. Лодка шла очень медленно.