Вальтер Флегель - Ничейной земли не бывает

Медленно, спокойно Фридерика приближалась к дому. Намокшие от дождя волосы ее казались тяжелыми и матовыми, как влажная солома. Внешне она не походила на отца. Шанц и его жена были намного выше и грузнее. Оба выросли в деревне, и в них осталось что-то от силы и дородности крестьян. И все же у Шанца с дочерью было что-то общее. Фридерика представлялась ему легкой, почти невесомой, как его руки, какими они были, когда он еще играл на фортепьяно. Их прежняя легкость и подвижность, казалось ему, нашли продолжение во Фридерике, воплотились в ней. Это сравнение пришло ему в голову на одном из танцевальных вечеров.

28 февраля офицеры штаба дивизии, командиры частей и их заместители отмечали День Национальной народной армии ГДР. Пригласили и Шанца как бывшего сотрудника этого штаба. Жена его в это время болела ангиной. Фридерика же, отработав утреннюю смену, вернулась домой и слушала наверху, в своей комнате, новую пластинку. Шанц несколько раз постучал ручкой швабры по потолку кухни, и музыка сразу же стала тише. Шанц повторил сигнал, и вскоре Фридерика появилась в дверях и спросила:

— В чем дело?

— Если хочешь, пойдем со мной на вечер.

Фридерика устало закрыла глаза. Кожа век над густыми ресницами была светлой, и Шанц заметил, что она слегка подрагивает, как у маленьких детей, когда те засыпают.

— Ты действительно намерен взять меня с собой? — спросила Фридерика, открыв глаза.

Отец утвердительно кивнул. Для него это был последний праздник здесь, а он так давно не показывался с дочерью на людях.

— Иди приоденься, — сказал он.

Фридерика пристально посмотрела на отца. В глубине ее глаз вспыхнула радость и постепенно разлилась по лицу.

Они немного опоздали. В фойе Дома Национальной народной армии находились лишь несколько водителей да солдаты, которые отвечали за гардероб. Шанц взял Фридерику под руку и почувствовал, что локоть ее холоден и дрожит. Он сжал его, чтобы успокоить дочь, и она доверчиво оперлась на него, когда они входили в зал.

На Фридерике было длинное серо-зеленое платье, с белыми орхидеями и красными колибри, открывавшее плечи и широко расходившееся книзу. Материя платья была мягкой и легкой, и Фридерика чувствовала себя в нем, несмотря на волнение, свободно, раскованно.

Проходя к своему столику, который находился в передней части зала, Шанц видел и слышал, как при его появлении с дочерью сидевшие за соседними столиками люди начинали перешептываться, а чуть позднее отец и дочь почувствовали проявляемые по отношению к ним любопытство, настороженность и холодность.

Никто из мужчин не осмеливался пригласить Фридерику, и в роли ее кавалера пришлось выступать самому Шанцу. Фридерика танцевала легко и уверенно, не сводя глаз с отца, как шесть или семь лет назад, когда он впервые привел ее на такой же бал. В ее движениях было столько вдохновения и радости, что мужчины все чаще и чаще начали поглядывать через плечи своих жен на Фридерику. В то же время они избегали и отца и дочь, и образовавшаяся вокруг них пустота красноречиво свидетельствовала о том, какое мужество проявили в тот вечер и Шанц, и Фридерика.

Все то, что думали о них многие из сидевших в зале, высказал седой подполковник Кунце, которого Шанц знал уже много лет. Кунце стоял со своей женой у бара, когда Шанц подошел заказать два коктейля. Подполковник сначала долго смотрел на него, и Шанц заметил в его глазах неприятную холодность, которая чувствовалась и в его голосе, хотя Кунце и старался выбирать выражения помягче.

— Тебе не следовало этого делать, Карл, — сказал он. — Люди, безусловно, вправе вести себя так, как им хочется, и твоя дочь сюда напрасно пришла. Ты вызываешь у людей недовольство. Тебе очень этого хотелось?

С губ Шанца был готов слететь ответ, но он не успел ничего сказать, потому что в эту минуту перед их столиком, прямо перед Фридерикой, появился майор-артиллерист. Шанц увидел широкоскулое лицо с энергичным подбородком. Майор несколько скованно поклонился Фридерике, приглашая ее на танец, и, взяв под локоть, повел к центру зала.

Шанц почувствовал, как радость охватила его. Он громко рассмеялся и протянул Кунце бокал с коктейлем.

Подполковник взял бокал, поднял его и произнес:

— За мужчин, которые еще не перевелись на этом свете! — Улыбнувшись, он вернулся к своему столику.

Оркестр играл вальс. Фридерика и майор, глядя друг другу в глаза, вальсировали по краю площадки для танцев, которая почему-то на этот раз оказалась полупустой. Только теперь Шанц увидел, как хорошо смотрится Фридерика со стороны, как увлеченно танцует, как похожа она на него. После танца майор провел Фридерику в бар. Потом с Фридерикой танцевал сам генерал-майор Вернер, а затем и другие офицеры. Майор-артиллерист подходил к ней несколько раз.