Генрих Гофман - Сотрудник гестапо

— Да, конечно. Не будем давать пищу для разговоров сотрудникам биржи труда.

— Тогда до встречи. Желаю успехов.

Дубровский попрощался с Ольгой и вышел на улицу.

Связь с городским подпольем обрадовала и вместе с тем насторожила Дубровского. Теперь он сможет помогать этим отважным людям, а при случае может рассчитывать и на их помощь. Одновременно в душу закралось и беспокойство. «Имел ли я право соглашаться на них работать? Но сведения, которые я могу им сообщить, предостерегут их от неожиданных акций тайной полевой полиции. Да и встречи с Ольгой Чистюхиной не столь уж обременительны. Мы и так довольно часто видимся с ней на бирже труда».

С этими мыслями Дубровский подошел к зданию ГФП, быстро взбежал по ступеням и, миновав часового у двери, очутился в прохладном вестибюле, где Александр Потемкин разговаривал с Максом Борогом. Завидев Дубровского, Макс Борог приветливо улыбнулся и подозвал его.

— Ты слышал, Леонид, русские овладели городом Тростянец, — вполголоса проговорил он. — Они перерезали важную железнодорожную линию Сумы-Харьков. Я не удивлюсь, если через несколько дней главная квартира фюрера сообщит о вынужденном отводе германских войск из Харькова.

— Ну, до этого еще далеко, — вмешался в разговор Потемкин. — Сегодня утром из Таганрога приезжал фельдполицайт секретарь Вилли Брандт. Помнишь, Леонид, я ездил помогать ему по делу таганрогской банды. Так вот он мне сказал, что фельдмаршал Манштейн снял с Миусфронта танковые дивизии «Мертвая голова», «Викинг» и «Рейх» и бросил их на север, к Харькову. Там, видимо, готовится мощный контрудар.

— Эти танковые дивизии проследовали туда уже несколько дней назад, а русские все наступают, — возразил ему Макс Борог.

— Я считаю, что в ближайшие дни германское командование предпримет надлежащие меры и русские будут остановлены, — задумчиво проговорил Дубровский… — Во всяком случае, для уныния еще нет достаточных оснований. Ведь даже Харьков — это еще не вся Украина. А Украина, господа, в наших руках. Извините, я должен зайти в канцелярию.

Дубровский оставил Макса Борога с Потемкиным и направился к Георгу Веберу, с которым у него в последнее время установились довольно тесные приятельские отношения.

— Здравствуй, Георг! — воскликнул он, переступая порог его кабинета.

Георг Вебер оторвал взгляд от бумаг, разложенных на столе, и, поздоровавшись, жестом предложил Дубровскому присесть на стул, стоявший по другую сторону его письменного стола.

— У тебя ко мне дело? — спросил он, когда Дубровский сел.

— Нет. Я весь день проторчал на бирже труда и зашел к тебе поболтать… Какие новости?

Георг Вебер пожал плечами.

— Разве в этих отчетах, — он кивнул на бумаги, лежавшие перед ним, — бывают новости? Здесь написано то, что известно всем в ГФП. На вот почитай, если хочешь.

Дубровский взял из его рук стиснутые скрепкой листы бумаги с машинописным текстом. Взгляд его побежал по строчкам.

«Фельдполицайдиректору полевой полиции группы войск «Юг» господину АРЛЬТУ

Относительно: Деятельность тайной полевой полиции в зоне 6-й армии за июль 1943 г.»

В первом пункте отчета, озаглавленном «Общие вопросы», говорилось о чрезмерной загрузке внешних команд ГФП излишними проверками русских служащих, работающих в различных частях и учреждениях германской армии.

Во втором разделе — «Краткая оценка оперативной обстановки» — сообщалось об активизации партизанских действий в тылу 6-й армии и о мерах, принятых внешними командами ГФП, по борьбе с бандами. Один из абзацев привлек особое внимание Дубровского.

«Благодаря сообщению румынского солдата внешняя команда ГФП-721 в Таганроге напала на след и обезвредила крупную банду, возглавляемую Василием Афоновым. Банда насчитывала около двухсот человек и подразделялась на четырнадцать групп. Оперативными мерами внешней команды в Таганроге было изъято сто восемьдесят шесть человек. Участники банды поджигали немецкие грузовые машины, убивали солдат германской армии, взорвали склад с боеприпасами, вели антигерманскую агитацию. Все сто восемьдесят шесть человек расстреляны.

По сообщению тайного агента, группа ГФП-721 напала в Сталино на след банды, которая, как показало предварительное расследование, насчитывает в своем составе 70 человек и относительно хорошо вооружена. Она подразделяется на несколько — предположительно, на семь — групп, которым поручены специальные области деятельности. Бандой руководит все еще скрывающийся русской под псевдонимом Доля, или Донской. Банда занимается, как подтверждается, антигерманской пропагандой и шпионажем. Два участника этой банды имели намерение перейти линию фронта, чтобы передать донесение в Ростове майору Передальскому, но были арестованы и доставлены в ГФП-721.