Сергей Вашенцев - Путь-дорога фронтовая

— Володя может пить и не напиваться! — сурово ответил примерный шофер, осоловело поглядев на толстяка. — Володе скажи сейчас ехать, он сейчас и поедет. Сейчас же… Сию минуту…

Он сделал попытку подняться со скамьи.

— Хо-чу коман-довать…

Под дружный смех девушек он снова сел и больше уже не поднимался со скамьи.

Тогда девушки стали просить артистов:

— Почитайте нам что-нибудь.

Когда Иван Степанович и Катенька читали сценки из «Анны Карениной», а Петр Петрович — отрывки из «Сорочинской ярмарки», регулировщицы сидели как зачарованные.

— Ой, как хорошо, — вздохнула одна из девушек. — Как будто дома побывали.

А старшая, сержант Маруся, даже всплакнула. У нее не было ни дома, ни семьи, немцы убили мать и отца.

Между тем наступил вечер, а потом и ночь. Маруся повела девушек сменять посты. Она сказала, что дойдет только до ближайшего перекрестка и скоро вернется. Артистов просила не стесняться и располагаться как дома.

Регулировщицы ушли. Артисты остались одни. Ввиду того что Володя некоторым образом выбыл из строя, Катенька изъявила желание ночевать в машине. Но Петр Петрович предложил другое. Пусть до возвращения регулировщиц Катенька побудет в блиндаже, а Петр Петрович понаблюдает за машиной.

Он вышел наверх. Ночь была холодная и темная. Где-то вспыхивали и гасли огни фар, мелькая, как светляки. От вспышек ночь становилась еще темней. Потом неожиданно фары загорались совсем близко. В нарушение всех правил светомаскировки грузовая машина вырывалась из мрака и проносилась мимо, погромыхивая на ухабах. Вдали глухо ухала артиллерия. Петру Петровичу стало не по себе. Он почувствовал себя беспомощным и одиноким в пустынном поле. Высоко в небе запел самолет, нудно и назойливо. Толстяк не стал разгадывать, чей он, и поспешил убраться в блиндаж.

Вскоре вернулась Маруся с новой девушкой. Две другие сменщицы еще не пришли, их посты были много дальше.

Новая девушка, увидев артистов, сказала:

— А я вас знаю.

— Откуда вы нас знаете? — удивленно спросил Петр Петрович. — Вы из нашего города?

— Да нет. Вы проезжали здесь позапрошлой ночью. Я стояла на посту.

— Мы здесь проезжали?!

— Разве не вы? Вы спрашивали дорогу на Почечуй.

— Удивительно! — воскликнул толстяк. — Мы тоже едем в Почечуй. Но позапрошлой ночью мы никак не могли быть здесь. Мы находились совсем в другом месте. Вы ошиблись, голубушка!

— А я думала, что вы. Тоже двое мужчин и одна женщина. Они сказали, что едут в Почечуй выступать.

— Вероятно, какая-нибудь другая бригада, — предположил Петр Петрович.

Девушка как-то странно поглядела на него, как будто сомневаясь в чем-то.

— Как звать вашего шофера? — вдруг спросила она.

— Володя.

— Теперь вижу, что вы шутите, — сказала девушка. — Помните, когда я вам объяснила дорогу, вы сказали шоферу: «Поехали, Володя!»?

Петр Петрович растерялся. Бригада-двойник! Еще чего не хватало. У него по коже прошел холодок.

Новое известие о подозрительной бригаде, как выяснилось, состоявшей из аккордеониста, фокусника и балерины, они получили у понтонеров. Понтонеры держали переправу на реке. Артистов встретил высоченный сухощавый инженер-капитан по фамилии Лисовский. Он ходил несколько сутулясь, вид имел довольно штатский, шинель сидела на нем мешком, что сразу же отметил наблюдательный Петр Петрович. Он же благодаря своей любознательности установил, что инженер-капитан имеет степень кандидата технических наук и до войны преподавал в вузе.

Но такие подробности о мирной довоенной профессии выяснились несколько позднее. Первый же разговор с инженер-капитаном касался далеко не мирных дел и не предвещал артистам ничего хорошего.

— Рад вас приветствовать, — холодно сказал Лисовский, — но должен предупредить: в последние два дня нас что-то стали частенько беспокоить немецкие самолеты, поэтому не советую особенно задерживаться. Мы-то привыкли, а вы люди гражданские. Перед вами у нас тоже были артисты. Как нарочно, в этот день и налетели немцы, повредили мост. Я уж посоветовал артистам: уезжайте скорей от греха, пока вас не разбомбили. Да они и сами не стали задерживаться. Беспокойное у нас место. Наша переправа сидит у немцев вот где! — похлопал он себя по затылку. — Тут много войск проходит! Вот немцы и волнуются.

Петр Петрович сейчас же сделал логический вывод.

— Нам тоже нет смысла задерживаться, — сказал он инженер-капитану. — Мы, знаете ли, спешим. Мы разыскиваем одну дивизию. А у вас мы проездом, понимаете, проездом!