Борис Малиновский - Путь солдата

Начались тяжелые дни сражения под Деражичами. Оказывается, кроме болот и степей есть еще и другие, не менее тяжелые, местности для войны. Например, пески. Вырытые окопы не держатся, песок сползает со стенок. Он везде – на теле, на зубах вместе с кашей, даже в воздухе, когда дует ветер. Пушки и снаряды приходилось тащить на руках. Для меня еще одна неприятность: никаких ориентиров. Песок, кусты, опять песок. Попробуй определись! Поначалу спасало то, что пушки выдвигались вперед, на стрельбу прямой наводкой: привязка отпадала.

Осенью 1943 года не было точки на нашем участке фронта, страшнее Деражичей: заросли кустов, песчаные прибрежные холмы на пути от берега Днепра к местечку хорошо просматривались и постоянно обстреливались противником.

Артиллеристы находились почти на одной линии со стрелковыми ротами. Был случай (о нем писала дивизионная газета), когда артиллеристы 1-го дивизиона нашего 84-го АП при внезапной танковой атаке фашистов оказались один на один с наступающими врагами и спасли положение. Это было за день до взятия Деражичей. Пушки 1-й батареи дивизиона стояли тогда на прямой наводке позади траншей одного из стрелковых батальонов, наступавшего вдоль днепровского берега. Рядом с траншеями находился наблюдательный пункт дивизиона. Отсюда разведчикам были хорошо видны заросли кустов, шедшие по берегу в направлении к Деражичам. Ближе к днепровскому берегу, рядом с двумя орудиями первой батареи, находился наблюдательный пункт командира взвода управления батареи лейтенанта Владимира Никитовича Сармакешева. Ему в сентябре исполнилось двадцать лет, но это был уже видавший войну человек: семнадцати лет он ушел на фронт защищать родной Кавказ.

В этот день фашисты сделали отчаянную попытку сбить наши наступающие части с захваченных позиций и сбросить их в реку. Под массированный "аккомпанемент" артиллерийского и минометного огня танки и самоходки врага двинулись на наши роты. Первым их обнаружил находившийся на НП дивизиона старший лейтенант Константин Михайлович Лосев. Тогда, в 1943 году, для меня и моих товарищей он был просто Костей, отважным парнем, успевшим в свои двадцать лет окончить- артиллерийское училище, а еще через несколько месяцев, в боях на Северо-Западном фронте, получить звание старшего лейтенанта, орден Красной Звезды и медаль "За отвагу".

В бинокль он увидел два танка, две самоходки и автоматчиков, пробирающихся через кустарник. Судя по всему, вражеский десант хотел незаметно подойти к нашим траншеям: под гусеницами танков песчаная траншея сразу превратилась бы в братскую могилу для ее защитников.

По команде Лосева "заговорили" сразу две батареи – гаубичная и пушечная. Разрывы снарядов вблизи наступающих цепей противника прижали фашистских автоматчиков к земле, но не остановили танки и самоходные орудия. Под усилившимся минометным обстрелом машины приближались к нашему переднему краю. Выскочили из полуобвалившихся траншей и наспех вырытых окопов бойцы стрелковых рот и побежали к Днепру, прямо на артиллеристов первой батареи.

Не выдержали нервы у солдат. Да, пожалуй, не трудно понять, почему так получилось. После боев на Курской дуге и Левобережной Украине в стрелковых ротах осталось считанное количество закаленных, прошедших жестокое сражение бойцов. На каждого из них приходилось теперь по нескольку молодых и необстрелянных солдат, почти мальчишек, призванных в армию с освобожденной черниговской земли, только что взявших в руки оружие, горевших желанием отомстить за свой поруганный край, но не имеющих боевого опыта.

Артиллеристы не поддались возникшей в ротах панике. Среди тех, кто был у орудия первой батареи, большинство прошли суровую школу Северо-Западного фронта, жестокие схватки с "тиграми" под Понырями.

Не испугал артиллеристов и минометный обстрел – бывало и похлеще. Спрятались с головой в окопы, отсиделись. А когда гул танковых моторов стал слышнее, выползли из укрытий к орудиям. Командир огневого взвода лейтенант Сергей Сухоедов подал команду для стрельбы по танкам. Но еще до его команды прильнул к прицелу командир первого орудия старший сержант Петр Гаганов. Человек обстоятельный, рассудительный и слегка медлительный, он в эти минуты, сливаясь с орудием, посылал снаряд за снарядом в надвигавшиеся танки врага. Наводчик второго орудия младший сержант Лебедев, говорун и заводила во всех шутках батарейцев, упал рядом с пушкой бездыханный, не успев сделать выстрела – осколок разорвавшейся вблизи мины сразил его наповал. Его место занял командир орудия Николай Орешкин. Ожило и второе орудие. Смерч из песка и осколков поднялся над вражескими машинами. Танки и самоходки открыли ответный огонь. Окоп командира огневого взвода Сергея Сухоедова находился как раз посредине между пушками. Почти каждый вражеский выстрел был и выстрелом по нему, Сергею, Сережке, как звал его на год младший Сармакешев. Под таким огнем из окопа не высунешься. Но командиры орудий и без взводного отлично выполнили свое дело; завертелись на месте оба подбитых вражеских танка, отползли назад самоходки. Одновременно с огневиками в бой вступили те, кто был на наблюдательных пунктах. Когда Лосев и Сармакешев увидели оставивших передовую траншею и бегущих мимо них бойцов, они вместе со своими разведчиками – Капустиным, Волынским, Черноголовым и другими – выскочили из окопов и сумели задержать бегущих, прекратить панику, повернуть их обратно.