Вальтер Николаи - Тайные силы - Интернациональный шпионаж и борьба с ним во время мировой войны и в настоящее время

По ту сторону фронта, в Греции, с самого начала войны стояли на страже французская и английская разведки. Франция здесь отошла на задний план, на переднем же находилась Англия, придавшая разведке свойственный Англии крупный высокополитический характер. Греция была, кроме того, базой для шпионажа и пропаганды против Турции через Смирну. Левантинцы доставляли превосходный материал и для дальнейшего расширения в сторону Малой Азии.

В тылу болгарской армии через Дунай шел сильный шпионаж Румынии, находившийся в связи с русскими и руководимый французской разведкой. Наряду с этим еще до революции в России шла немаловажная большевистская пропаганда. В крестьянской Болгарии она не имела видов на успех, но значительно способствовала ухудшению настроения.

Чисто турецкие круги относились к Болгарии лояльно, но входящие в состав Турции враждебные туркам круги, — армяне и левантийцы, — делали все что могли, чтобы в союзной Болгарии повредить Турции. Оба эти народа развивали в Болгарии сильную пропаганду против войны, причем находились в согласии с кругами страны, дружественными Антанте.

На Балканах действовала, таким образом, [139] преимущественно политическая разведка, стремившаяся экономить военные силы, нападать политически, в первую очередь на самое чувствительное место фронта срединных держав и прорвать его. Цель эта была достигнута полностью. Наступление салоникской армии 15 сентября 1918 г. нашло фронт оставленным. Это была не военная, а определенно политическая победа и предательство со стороны Болгарии. С начала апреля этого года было ясно, что дело закончится именно так. Германская разведка, опираясь на сообщения из Болгарии, могла в середине июля предсказать это событие с точностью до одного дня. К этому исходу привела раковая опухоль, состоявшая в том, что антантовский капитал играл в Болгарии руководящую роль и что влиятельные круги тяготели к Парижу.

Следует упомянуть еще и о том, что представитель Соединенных Штатов, аккредитованный одновременно в Бухаресте и в Софии, самостоятельно представлял американские интересы с помощью успешной пропаганды, направленной против срединных держав. Это было возможно благодаря тому, что Болгарией была выдвинута и принята точка зрения, согласно которой Америка не объявляла войны Болгарии. Об это разбивались все попытки устранить американского агента.

Положение на Балканах представляло для Германии также и непосредственную опасность. С помощью строгого наблюдения за пассажирским движением из Болгарии стремились не допустить того, чтобы дружественные Антанте болгарские круги могли знакомиться с Германией. Эта мера была сведена на нет сильным, переходившим почти в безобразие, движением из Германии, часто, под флагом перевозки подарков и тому подобного, служившим лишь удовлетворению страсти к сенсациям и любопытства, и влиявшим к тому же на настроение Болгарии не в пользу Германии, вследствие своей навязчивости и оскорбительности. Другая непосредственная опасность состояла в том, что германские войска при этих обстоятельствах подвергались влиянию разведки Антанты. Германский главнокомандующий, генерал фон Шольтц, обратил, поэтому, особенное внимание на преподавание отечествоведения в своих [140] войсках. Последние и остались до самого конца в хорошем состоянии. Они были, однако, бессильны против политического успеха Антанты и политического крушения Болгарии.

Как уже упоминалось, путь в Малую Азию разведка Антанты нашла в Смирне. Другую базу нашла она в английском флоте у Митилены. Английские разведывательные бюро были, затем, в крупном масштабе организованы в Галаце и в Сирии. Другим центром являлся взятый в Багдаде в плен и живший в течение всей войны близ Константинополя на Принцевых островах английский генерал Таунсенд, которому Высокая Порта разрешила полную свободу передвижения и который свободно посещал нейтральные посольства. Спокойною гаванью для разведки являлось и одно интернированное стационарное судно Америки. Против. России Черное море и Кавказ являлись действительным барьером. Зато русская разведка в Голландии, о подвижности которой я уже говорил, давала себя чувствовать через Средиземное море вплоть до Константинополя. На Кавказе развилось также оживленное движение дезертиров с обеих сторон. Случалось, что они меняли фронт по четыре-пять раз, в зависимости от того, на какой стороне были лучше условия содержания. Но разведка могла извлекать из этого лишь ограниченную пользу и лишь по местным вопросам.