Генри Ландау - Секретная служба в тылу немцев (1914 - 1918 гг.)

Задолго до того, как германская подлодка «Дейчланд» была готова к своему Путешествию в Америку, мы получили от «Датчанина» её подробное описание. От него мы узнали также о военных кораблях, замаскированных под пароходы торгового флота. Он сообщил о благополучном возвращении «Мёве», когда мы думали, что она всё ещё находится в открытом море. Благодаря ему британское адмиралтейство получило точные сведения о германских потерях в сражении при Ютланде, а также подробнейший отчет о повреждениях, полученных некоторыми из тех кораблей, которым удалось вернуться.

Он следил за всеми ангарами цеппелинов! От него мы получали отчёты о повреждениях, нанесённых этим дирижаблям во время налётов их на Англию.

Самым сенсационным из его донесений было подробное описание сверхдальнобойных пушек, которые несколько месяцев спустя обстреливали Париж трехсотфунтовыми снарядами из леса Сен-Гобен, находящегося на расстоянии 110–120 километров. Мы получили от «Датчанина» полный отчёт об испытаниях этих пушек, производившихся на Гельголанде.

В дополнение к технической информации он сообщал нам ценные сведения о политическом и экономическом положении Германии. Соприкасаясь с высшими должностными лицами и военными кругами, он имел возможность осведомлять нас о точке зрения людей, знавших, что происходит на самом деле, — а не людей с улицы, которыми говорилось то, в чем их хотело уверить германское высшее командование. [70] Самым опасным моментом для «Датчанина» были его встречи с нами. Но он никогда не имел при себе никаких компрометирующих документов — заметок, списков, писем или специальной бумаги и чернил. Для встреч с ним мы пользовались теми же способами, какими мы пользовались для встреч со всеми агентами, работавшими на территории противника. Мы располагали несколькими домами в Роттердаме и Гааге, которые мы постоянно меняли. Для того чтобы добраться до них со службу, мы пользовались всевозможными приёмами, пока не убеждались в том, что за нами нет слежки. Поскольку возможно, мы всегда встречались с этими агентами вечером не только для того, чтобы их не узнали, но и для того, чтобы их не сфотографировали, на что немцы большие мастера. Фотография человека, входящего в наш дом, являлась достаточной причиной для того, чтоб немцы расстреляли этого человека.

Как только «Датчанин» приезжал в Голландию, он вызывал нас по телефону, объявляя о своем приезде, и называл себя заранее условленным вымышленным именем. Мы назначали время встречи в одном из наших домов: А, Б, В, или Г, адреса которых ему были известны. Этим способом устранялись опасности, которые могли бы возникнуть в случае, если этот разговор был перехвачен. Одна из телефонисток на телефонной станции могла быть германским агентом, или же немцы могли устроить отвод линий и перехватить наши разговоры, как это делали мы до тех пор, пока один голландский линейный надсмотрщик не обнаружил этого.

По приходе к нам «Датчанин» немедленно садился писать донесение. Он писал на немецком языке, и иногда это продолжалось три-четыре часа. Он давал точные сведения о всех германских судостроительных верфях, как-то: Блом и Фосс в Гамбурге, «Вулкан» в Бредове близ Штеттина, верфи Шихау в Эльбинге и Данциге, фирма Везер в Бремене, верфи «Германия», Данцигская верфь.

Когда я в первый раз увидел его пишущим донесение без всяких заметок, то у меня мелькнула мысль, что он некоторые факты выдумывает. Но после произведённых нами проверок, подтвердивших достоверность сведений, переданных нам «Датчанином», эти подозрения у меня рассеялись. Как только он кончал писать, донесение спешно доставлялось ко мне на службу где оно переводилось, зашифровывалось и передавалось по телеграфу в Лондон. Обычно «Датчанин» оставался в Голландии два-три дня, для того чтобы адмиралтейство могло прислать по телеграфу [71] какие-либо вопросы, возникшие в связи с донесением, или сообщить ему, что он должен узнать по возвращении в Германию.

«Датчанин» продолжал работать до самого перемирия. Ему платили громадные деньги, значительно превышавшие те суммы, которые получали другие наши агенты.

Базы германских подводных лодок и миноносцев были расположены в гаванях Остенде, Зеебрюгге и Бланкенберге, причём первые две были самыми важными, так как были соединены каналами с Брюгге, куда корабли небольших размеров могли скрыться в случае нападения союзников и где можно было собирать подводные лодки из частей, присланных из Германии. Понимая значение фландрского побережья, немцы делали всё для его укрепления. Для этого они имели там батареи тяжёлых пушек и большое количество самолётов, которые использовались также для налётов на Англию.