Вальтер Флегель - Командир полка

К Тарне подъехали около двух часов ночи. Остановились. По шоссе в направлении на юг двигались советские танки, артиллерия, мотострелковые части и ракетные войска.

Перед мостом машина свернула налево. На противоположном берегу, метрах в восьмистах от дороги, виднелся обветшалый хуторок. Майор остановил машину и спустился по заросшему травой берегу к реке. Медленно вошел в воду, щупая ногой дно, покрытое галькой. В этом месте был брод: на берегу виднелись колеи от повозок и следы домашних животных. Только ближе к мосту, где рос густой тростник, берег был илистым. Харкус несколько раз переехал Тарне с одного берега на другой. Вода доходила только до осей машины. Дно везде было крепким и ровным. Закончив осмотр, Харкус разрешил Древсу отъехать от берега метров на пятьдесят и поспать. Сам опустился прямо на траву. Рядом с ним сел и Вебер, Держа портфель в левой руке, он достал термос, вылил остатки кофе в колпачок и протянул его Харкусу.

— Мои запасы, к сожалению, кончились, — сказал он.

— Подожди, у меня еще осталось несколько яблок.

Сидя на лугу, Вебер и Харкус молча ели яблоки. Со стороны реки веяло прохладой. Иногда то там, то здесь слышался всплеск воды, и где-то совсем рядом квакали лягушки.

Харкус бросил огрызок яблока в воду и, повернувшись к Веберу, спросил:

— Молчишь, старая гаубица?

— Молчу.

Оба чувствовали, что они сейчас говорят совсем не так, как вчера, встретившись после четырехлетней разлуки. Раньше они всегда приходили к единому мнению при обсуждении главных вопросов, хотя во второстепенных их взгляды иногда и расходились.

— Заснул, Курт?

— Нет, думаю.

— О чем?

— О полке, о себе, о первом дивизионе.

— И считаешь, что дела там все еще идут хорошо?

Курт встал и сделал несколько шагов к реке, говоря:

— Сегодня он оказался не на высоте.

— Кто сегодня плох, тот не сможет и завтра исправиться! — крикнул Харкус ему вслед.

Вебер вернулся. Харкус услышал его приближающиеся шаги.

— Знаешь, Курт, утром я еще жалел, что поехал в поле. Теперь же я доволен. С удовольствием я присоединился бы к вашему мнению, но не могу.

— После того, что ты увидел в дивизионе, я тебя понимаю, — ответил Вебер. — Но по одному дивизиону нельзя судить в целом о полке.

— Этого я и не делаю, Курт. Стрелять дивизион может. Марш тоже начался хорошо, без происшествий. Но мои опасения подтвердились — в дивизионе плохо обстоит дело с противохимической защитой.

— Мы обращали внимание на самое важное, — сказал Вебер.

— На самое важное? Эти слова мне сегодня уже кто-то говорил! — воскликнул Харкус. — Что же все-таки самое важное? Дивизион стреляет отлично, а средствами ПХЗ совсем не пользуется. Тут вы допустили ошибку. Так дело не пойдет. Любые задачи нужно решать в комплексе — только тогда можно добиться высокой боевой готовности.

— Сегодня после обеда ты говорил, что знаешь, как трудно полку отдать нескольких лучших офицеров. Мне кажется, что ты этого все-таки не знаешь. Офицеры упаковали свои чемоданчики, прошли через КПП, оставив в казарме солдат нового пополнения, которых далеко не сразу можно вести в бой. Есть над чем поломать голову. В полку всегда найдутся необстрелянные.

— Все как на войне, Курт, при больших потерях.

— Людей нужно готовить, учить. И унтер-лейтенанты, и вахмистры, и ефрейторы должны командовать, а они у нас только учатся. На это мы не обращали должного внимания, да и на многое другое. Но мы решим и это! В полку ты должен мыслить иными масштабами.

— Ты не имеешь права так говорить! — горячо начал Харкус. — У нас один масштаб — высокая боеготовность. Двух подходов быть не может: для нормальных и для сложных условий. В свое время мы тоже командовали и учились. Такое и сегодня встретишь на каждом шагу. А с чего мы сами начинали тринадцать лет назад? Мог ли ты тогда сразу командовать взводом или батареей? А имеешь ли ты право в настоящее время, когда некоторые из нас еще только учатся командовать и руководить, тормозить наше общее дело? Можем ли мы разрешить целому полку уйти с фронта? Или ты надеешься, что Пельцер и на войне будет ехать за сто километров за мной, чтобы я отменил приказ только потому, что он сейчас занят другим делом?

— Ты слишком много говоришь о войне.

— Да! А ты думаешь, что колонны частей, которые мы недавно встретили на шоссе, совершают увеселительную прогулку за город? Оглянись вокруг. В мире царит глубочайший покой. Многие государства отказываются от применения атомного оружия, многие признали Германскую Демократическую Республику и готовы пойти на разоружение… Но…