Илья Веселов - Три года в тылу врага

— Доволен, что попал к партизанам? — спросил Ефимов Гафакера.

— Нет.

— Почему?

— Все наши солдаты боятся партизан и считают дни, когда мы отсюда выберемся.

— Сколько же дней осталось, чтоб выбраться отсюда?

— Два дня.

— Точно два дня? — переспросил Григорий Иванович.

— Вчера получили такой приказ. Второго сентября наш штаб должен грузиться на станции Дно и следовать под Ленинград.

— Слышал, Виктор Павлович?

— Конечно, слышал, — ответил Клочко.

— Что будем делать?

— Зевать не надо.

— Я так же думаю. Завтра, пожалуй, начнем. Иначе будет поздно.

Напасть на штаб дивизии решили не ночью, как это делали прежде, а с наступлением темноты, когда основная масса солдат после ужина собиралась в огромный сарай, где показывали кинокартины.

Нападение на гарнизон начал Сергей Иванов со своими разведчиками. Меткими выстрелами из «бесшумок» они сняли часовых у дзотов и блиндажей. Мимо них сразу же просочились штурмовые группы Маркушина, Тараканова, подрывники Мудрова.

С другой стороны через кустарники поползли партизаны Шелякина. У них особый объект — сарай, где только что начался киносеанс для солдат и офицеров.

Охватывая сарай в полукольцо, двинулись вперед двадцать партизан с противотанковыми гранатами. Они тихо ползли между огородных гряд. Следом за ними пробирались пулеметчики.

Вот и плетень. За ним метрах в пятидесяти сарай. Партизаны приподнимаются и сквозь щели плетня видят, как у двери толпятся гитлеровцы.

Шелякин взмахивает рукой, и в толпу летят гранаты. К их грохоту присоединяются пулеметные и автоматные очереди. Сарай охватывает пламенем. Площадь перед сараем покрывается трупами. Фашисты бегут к дзотам. Но там их встречают пулеметным огнем разведчики Иванова.

В здании школы, где расположился штаб дивизии, гитлеровские офицеры успели забаррикадировать все двери, окна и вели оттуда огонь. Попытка партизан подойти к зданию с ходу не удалась. Тогда кто-то из партизан выкатил в переулок захваченную противотанковую пушку и открыл из нее по школе огонь прямой наводкой. После пяти выстрелов стена рухнула. Через пролом партизаны ворвались в помещение. Гитлеровцы перебрались в подвал. В открытый люк полетели противотанковые гранаты. Несколько фашистов сумели выбраться на улицу через подвальную дверь, но тут же были скошены огнем из автоматов.

Партизаны, увлекшись боем, даже не заметили красных ракет — сигнала отходить.

Только после пятой ракеты они начали уходить в лес, унося с собой убитых и раненых товарищей и трофейное оружие.

В следующую ночь партизаны находились уже за пятнадцать километров от деревни Петрово. По пути они разгромили вражеский гарнизон в деревне Вязовка и снова, через болота, ушли в непроходимые леса.

Разгром гарнизона в Вязовке был последним нашим крупным ударом по оккупантам в этом районе. Почти полуторамесячные непрерывные бои измотали силы партизан. Приходилось сражаться днем и ночью, без сна и отдыха, без горячей пищи.

С прибытием на новое место отряды расположились в болотистых лесах. Некоторые даже спали на подмостках — кругом стояла вода. Не стало у нас ухошинского аэродрома, который гитлеровцы разбомбили еще в первых числах августа. Мы создали в другом месте небольшую посадочную площадку, но и ее вскоре обнаружили немецкие летчики. Снабжение прекратилось. Боеприпасы и медикаменты подходили к концу.

В таком же тяжелом положении находились вторая, третья и первая бригады.

Вражеские войска с каждым днем сжимали кольцо окружения, прижимая нас к озерам и непроходимым болотам. Мы потеряли обоз в несколько сот повозок, большие запасы продовольствия.

Пятого сентября мы оставили последнюю деревню Махарево и расположились на узкой полосе земли. Позади на многие десятки километров протянулись непроходимые болота. К востоку лежало заросшее озеро, проходить по нему могли только смельчаки. Перед фронтом нашей бригады стояли две фашистские дивизии, спешно переброшенные из-под Ленинграда.

Начались назойливые дожди. Они шли непрерывно, и мы со дня на день ожидали, что разбухшие от воды болота вот-вот лишат нас спасительной полоски земли.

Седьмого сентября Вифатнюк принял радиограмму из Ленинграда: «Оставить партизанский край, рассредоточиться, сохранить личный состав. Новое место базирования — леса вокруг озера Радиловское.

— Не близко. Двести километров с гаком, — прикинул на карте Клочко, когда прочитал распоряжение Андрея Александровича Жданова.