Виктор Егоров - Заговор против «Эврики». Брошенный портфель

— Вы правы, герр бригаденфюрер.

~ — Я не буду вас заново учить конспирации, осторожности, но помните: вам поручено исключительно серьезное дело, и надо призвать на помощь весь опыт, все способности. У вас три основных задачи, которые придется решать самостоятельно. Первая — это встреча парашютистов. Сброшены они будут ночью; место выбирайте абсолютно безопасное. Ориентиры, координаты, которые вы сообщите, должны быть точными. Этой же ночью группу надо отправить в Тегеран. Предусмотрите все, чтобы исключить возможность каких-либо неожиданностей в пути. Все следует рассчитать так, чтобы в Тегеран они прибыли тоже ночью, лучше переждать в пути. Задерживать их у шахсевенского бека не следует. Я знаю, как на Востоке распространяются слухи. В тот же день вся округа будет знать о приезде гостей, — Шелленберг улыбнулся.

— Это верно, герр бригаденфюрер, — поддакнул Светлов.

— Не меньшая осторожность нужна и в Тегеране. О их приезде не должна знать ни одна душа, за исключением особо доверенных лиц. Это ваша вторая задача. И наконец, последняя задача — снять три небольших домика, каких в Тегеране много, чтобы из них были видны здания русского, английского и американского посольств. Нам важно наблюдать за въездом и выездом людей из посольств хотя бы в бинокль. Дома нужны более или менее изолированные от соседних, ну, скажем, с какими-нибудь садиками. Остальные указания вы получите от руководителя группы, который прибудет с парашютистами. Все понятно?

— Да, экселенц.

— Завтра же по документам, которые я вам вручу, нужно выехать в Швейцарию, получить там у чиновника нашего посольства Линденблатта швейцарские паспорта и, не задерживаясь, отправиться в Иран. Как будем поддерживать связь?

— У меня там припрятана рация.

— Это хорошо. Схему связи с нами вы получите на вокзале завтра. Необходимая сумма денег вам будет переведена из Швейцарии. По указанию фюрера, в целях сохранения тайны все участники этой операции с завтрашнего дня переходят на казарменное положение, без общения с внешним миром. На свободе остаетесь вы и Анна. Если слухи об операции разойдутся, то будет ясно, откуда они исходят, — Шелленберг опять бросил на Илью свирепый взгляд. — Возвращаться в абвер не надо. Дяде и знакомым скажете, что едете на фронт.

В приемной перед кабинетом Шелленберга Анна встретила Илью виноватой улыбкой, словно извинялась, что ее навязали ему в спутницы. Илья сразу взял в разговоре дружеский тон. Они договорились о встрече на вокзале, и Светлов вышел на улицу. Единственно, что занимало его сейчас, — как можно быстрее сообщить в Москву о заговоре. Но как это сделать, чтобы не заметили наблюдавшие за ним гестаповские ищейки? Как дать знать радисту, что есть срочное сообщение?

Дома он составил на маленьком листке сообщение о своей беседе с Шелленбергом, скатал листок в трубочку чуть потолще спички. Чтобы скоротать время до вечера, стал звонить знакомым, сообщая, что внезапно получил приказание выехать на фронт по делам своего учреждения. Первым долгом он позвонил Эльзе фон Микк.

Эльза попросила, чтобы он приехал к ней проститься. Он сказал, что приказ получен внезапно, времени мало и вряд ли успеет… Эльза приуныла.

Более часа ушло на телефонные звонки.

После обеда Светлов положил донесение в тайник — на перилах в подъезде дома, где он жил, и вышел на улицу. У одного из телефонных автоматов остановил машину, зашел в будку и набрал нужный номер. Не успев отвести руку от диска, почувствовал, что кто-то подошел.

— Простите, я набрал не тот номер. Еще раз прошу извинить мою рассеянность, — произнес Илья условную фразу ответившему по телефону Довгеру. Повесив трубку, он тут же стал звонить домой. Стоявший у будки человек видел, какой он набирает номер. Светлов попросил Амалию сказать дяде, что не вернется к ужину.

Выходя из будки, Светлов посмотрел на подошедшего. Это был щупленький парень с лицом, густо усеянным веснушками.

Илья был доволен. Увидеть, какой он набрал номер первый раз, парень не успел, а условный сигнал подан. Сегодня между 8 и 10 часами вечера радист заберет сообщение из тайника. Теперь задача — отвести наблюдение от дома на это время. Надо часов до одиннадцати не возвращаться домой и держать наблюдение в стороне. Но куда деться? Лучше всего поехать попрощаться с Эльзой. Илья посмотрел на часы — четверть восьмого. Ехать к Эльзе еще рано. Он остановился у кафе.

Посетителей в нем было не много. В запущенном зале несколько стариков сидели за чашками суррогатного кофе, пристально вглядываясь в строки газетных сообщений о военных действиях. Эти умудренные жизнью люди старались вычитать между трескучими строками правду о положении на фронтах. Поодаль какой-то молодой человек расплачивался с официантом. Илья невольно задержал на нем взгляд. Теперь редко можно было встретить молодого человека в штатском. Но вот он вышел из-за стола и с трудом пошел к двери, поскрипывая еще совсем новыми протезами.