Изучая документы, я трижды работал в архиве Министерства обороны в Подольске. Ездил и по местам боев. Разыскал многих однополчан, что давалось очень нелегко, так как адреса у всех изменились. Но какая это была радость для людей! Каждый радовался, что не забыли, вспомнили о нем. Написал я и много очерков о живых и погибших для региональных издательств тех областей, районов, где жили мои однополчане, — а то бы и не знали там, как их земляк воевал! Много раз мы всей семьей, с женой Розой Ивановной и сыном Григорием, ездили на встречи ветеранов и даже по боевым местам, встречались с жителями сел, деревень, где происходили бои.
Продолжаю писать и теперь, больше полагаясь на свою память и как-то думая, что если я не опишу наши бои, то уже и некому будет, так как все меньше остается тех, кому пришлось испить свою страшную чашу из чудовищного котла той войны. Но, часто выступая в школах, других учебных заведениях, я не стремлюсь к натурализму изображения картин войны, это мало чему научит, я рассказываю о своих боевых друзьях, поименно, их жертвенности, о взаимовыручке в бою. В бою мы распознавали кто есть кто и познавали самих себя. Вот это мне кажется важным.
Сын наш Гриша тоже окончил Челябинское танковое училище, но до генерала не дослужился, да мы от него этого и не желали, больше ориентировали на нормальную службу и, главное, чтобы порядочным, достойным был человеком. Вроде получилось. Есть и продолжатели рода, у нас уже три внука.
Вот, пожалуй, и все. Такова вкратце моя биография. Думаю, этого достаточно для рядового воина.
Приложение III.
От Сталинграда до последних дней...
После победы под Москвой
мы эйфорией приболели,
и уже раннею весной
фашистов разгромить хотели.
В полках, дивизиях, бригадах
людей и пушек не хватало,
нуждались в танках и снарядах,
сил к наступленью было мало.
Но наступленье продолжали,
не зная даже вражьих сил,
и три сраженья проиграли!
А кто с виновника спросил?!
Наш фронт был прорван без труда,
им фюрер сразу дал приказ:
«Семь армий бросить! Все туда!
На Сталинград! И на Кавказ!»
Враг в силах нас превосходил
по танкам, пушкам, самолетам
и вновь, и вновь дивизии вводил
румынской и своей пехоты.
Японцы, турки дни считали,
на нас немедля нападут
(уже войскам приказ отдали),
как немцы Сталинград возьмут.
То отступленье волновало
и армию, и весь народ —
все это нам напоминало
печальный сорок первый год.
Тогда мы вынужденно отходили
под превосходством вражьих сил,
и в контратаки все ходили,
кто мог оружие носить.
И вот фашисты снова фронт прорвали,
затем форсировали Дон
и наступленье продолжали,
помыслив: город обречен.
«Нам Сталинград сдавать нельзя!
Пусть он фашистам и не снится!
Наш город, имени вождя, —
он ключ и к нефти, и к столице!» —
так думал каждый наш боец
и каждый житель Сталинграда,
что немцам будет здесь конец,
сразим их грозную армаду!
Для Гитлера он стал сюрпризом,
не знал он нашей стойкости секрет,
что мы сражались под девизом:
«Для нас земли за Волгой — нет!»
Солдат, и офицер, и генерал
сражались тут и не щадили жизни!
Потомкам нашим всем в пример,
как надо защищать Отчизну!
Дрались за улицу, за дом
и за кварталы, за квартиры,
где автоматом, где штыком
плечом к плечу бойцы и командиры.
Валялись трупы вкривь и вкось,
там, на Мамаевом кургане
и высоте сто два и ноль,
как в смертоносном урагане.
Враг к «дому Павлова» все ближе!
Там сотни полегли врагов —
побольше, чем за штурм Парижа! —
но взять тот дом все ж не смогли!
У самой Волги — пятачок,
бойцы Родимцева здесь за него сражались,
они отбили сто атак
и на плацдарме удержались!
Но самый страшный встречный бой
был в Верхне-Кумском у Аксая,
где Вольский двинул корпус свой,
от Гота Сталинград спасая!
600 стальных махин вел Гот!
А Вольский только 100 собрал!
Но всю неделю бой гремел —
и помощь Паульсу сорвал!
В руинах был весь Сталинград,
но несть числа там немцев перебили —
и в наступление перешли!
Всю группировку разгромили!
Наш героизм весь мир признал,
не исключая битую армаду:
Георг Шестой мечом их даровал,
защитников-героев Сталинграда.
Читать дальше