Юрий Гирченко - Рассказы

— Почему?! Они присягу принимали, значит, и отвечать за дезертирство перед трибуналом будут!

— Они присягу СССР давали, а такого государства уже нет. А если кто-то и убежит, то найти беглеца в независимой Молдове, Узбекистане или Таджикистане будет просто невозможно.

— Ничего, всех достанем! — самоуверенно произнёс полковник.

— Хм! — улыбнулся командир части.

Проверяющий, злобно взглянув на подполковника, сказал:

— Мне пора ехать. Пришлите к штабу мою машину!

Командир отдал соответствующее распоряжение прапорщику — дежурному по автопарку, и пошёл следом за полковником к штабу воинской части. Подойдя к штабу, они стояли молча, думая каждый о своём.

Через пятнадцать минут к ним подошёл дежурный по автопарку и доложил, что ни УАЗика проверяющего, ни солдата-водителя нет, ни в автопарке, ни вообще в части.

— Как нет? — удивился полковник.

— Он, товарищ полковник, заправил машину горючим, — ответил прапорщик и, смотря полковнику в глаза, добавил: — Ну, по вашему приказу…

— Да-да, не заостряйте внимание, — перебил его проверяющий.

— Ну, и выехал из части через разрушенный участок ограждения в то время, когда на плацу построение было, — закончил прапорщик.

— Это что за дыра в заборе? — уже на повышенных тонах поинтересовался полковник у командира части.

— Вчера вечером кто-то из местных произвёл подрыв участка внешнего ограждения.

— Почему не восстанавливаете?

— Восстанавливаем, товарищ полковник. Сегодня, как раз, там солдаты работали, но по вашему приказу было построение всего личного состава на плацу. Там же, на построении была и эта ремонтная команда, — ответил командир.

— Ладно, приедет мой водитель. Может, за сигаретами поехал, — задумчиво произнёс полковник.

— Товарищ полковник, а кто ваш водитель по национальности? — спросил подполковник — командир части.

— Азербайджанец, — ответил проверяющий.

— Ну, тогда, думаю, не стоит его ждать!

— Почему?!

— Дома он уже.

— Как дома?!

— Он азербайджанец, а Азербайджан его родина. Вот, попав на родину, он и дезертировал, — ответил командир части.

— Что вы, подполковник, такое говорите? Этот азербайджанец хороший солдат, и сам напросился со мной в командировку!

— Для чего?

Лицо полковника постепенно стало приобретать серый оттенок, глаза округлились, и первое, что он злобно прокричал, было:

— Трибунал!!!

Апрель 2002 г.

В Закавказском Военном округе довелось мне служить недолго — около года. Прибыл я в свою часть — окружной склад инженерных боеприпасов, который располагался недалеко от Тбилиси в грузинском городе Сагареджо, в начале августа 1991-го года. Через неделю после моего прибытия в части, впрочем, как и во всём Закавказском округе, было введено чрезвычайное положение. Происходило это в тот период, когда в Москве был образован Государственный Комитет по Чрезвычайному Положению. В Советском Союзе было принято любое название сокращать до аббревиатуры. Вот в свете такой традиции и этот комитет стали называть ГКЧП.

ГКЧП просуществовал три дня. А потом Президент СССР объявил его вне Закона. Но чрезвычайное положение в Закавказье — хоть вводи его, хоть отменяй — все равно оставалось. В нашей части периодически вводили повышенную боевую готовность, а через некоторое время отменяли, для того чтобы спустя некоторое время вновь ввести. Вот мы и ходили то с оружием, то без него.

У нас, в Сагареджо было спокойно. Местное население не предпринимало против нас каких-либо враждебных действий. Но этого нельзя было сказать о Закавказье в целом. В Карабахе шло открытое вооружённое противостояние между армянами и азербайджанцами, периодически совершались нападения на воинские части на территориях Азербайджана и Армении, совершались диверсии, брались заложники… В Южной Осетии грузины периодически стреляли в осетин, и осетины отвечали им тем же…

Такое положение продолжалось до конца 91-го года. А с началом 1992 года участились случаи захвата воинских частей 4-й Общевойсковой армии, расположенной в Азербайджане. Захват части — это, соответственно, захват всего оружия и имущества находящегося в части. Иногда это происходило не без людских потерь.

Вот тогда было принято решение о выводе всех воинских частей 23-й мотострелковой дивизии, которые дислоцировались в НКР и прилегающих к республике районах Азербайджана в Гянджу, где находился штаб этой дивизии.