Юрий Корольков - ИТАГАКИ ИНФОРМИРУЕТ ЗОРГЕ

В дельту реки вошли поздно вечером, когда солнце исчезло в палевой дымке широкой реки. Только три дня пути отделяли Шанхай от Инкоу, но здесь уже было совсем тепло. Наступил вечер, а пассажиры сидели на палубе в летних платьях. Пароход приближался к Шанхаю, когда в отдалении загрохотал гром, потом замелькали зарницы, багрово-красные, в одном и том же месте. Нет, это не похоже было на приближающуюся грозу. Под Шанхаем артиллерийская перестрелка...

Пароход причалил к пристани напротив Английского банка. Башенные часы, венчавшие здание, показывали за полночь. Мягкий женский голос на разных языках объявил по радио, что пассажиры могут остаться на борту парохода до утра – в городе неспокойно. Но все же часть пассажиров сошла на берег. Среди них был и Каваи, решивший сразу же добираться к Одзаки. Он вышел на безлюдную набережную, прошел мимо парка Уай-тан, что рядом с Садовым мостом. В парке он различил орудие и рядом с ним силуэты японских солдат в металлических шлемах. Патруль проверил документы, и Каваи прошел через мост в японские кварталы...

Он ощупью поднялся на второй этаж и осторожно постучал в дверь.

– Кто здесь? – Каваи узнал испуганный голос Эйко, жены Ходзуми.

– Эйко-сан, это я – Каваи, извините меня... Откройте!

Одзаки проснулся и тоже вышел в прихожую. Сняв башмаки, Каваи прошел в комнату.

– Я только что с парохода, – говорил Каваи. – Мне нужен Зорге. Может быть, пойдем к нему сразу?

Крохотная комнатка, где они сидели, служила гостиной и детской. За ширмой на циновке спала маленькая Йоко. Каваи в нескольких словах рассказал Ходзуми о последних событиях в Маньчжурии.

– В Шанхае повторяется то же, что было в Мукдене, – ответил Одзаки, – только в несколько ином варианте и, кажется, с иными результатами. – Одзаки сидел в ночном кимоно из дешевой ткани, какие выдают приезжим в номерах заурядных гостиниц. – Но ты прав, надо тотчас же идти к Рихарду...

Через несколько минут Одзаки уже натягивал свой кожаный реглан в прихожей.

– Эйко, не жди меня, я вернусь утром, – бросил он, прощаясь с женой.

– Но там стреляют, – с тревогой сказала молодая женщина.

– Ничего... Будь спокойна, стреляют дальше...

Стрельба на улице действительно утихла. Но когда они перешли мост и приблизились к Нанкин-род, канонада возобновилась с новой силой.

Прижимаясь к стенам домов, шли по темному мертвому городу, без единого огня в окнах... Вдоль проспекта, со стороны ипподрома, просвистело несколько пуль. Одна пуля ударила в витрину. Зазвенело разбитое стекло, и снова наступила тишина, нарушаемая отдаленными выстрелами, глухими, словно подземные взрывы.

Кружным путем вышли к французскому сектору. Несколько раз натыкались на патрулей. Лучик электрического фонаря падал на белые прямоугольники документов, перескакивал на лица журналистов. Патрули были разные – японские, британские, французские, но корреспондентские билеты открывали дорогу.

С Зорге проговорили до самого утра... Одзаки переводил, потому что Каваи очень плохо говорил по-немецки. Рихард, одному ему известными знаками, записывал в свой блокнот все наиболее важное. Рихард переспрашивал Каваи по нескольку раз, казалось бы, одно и то же, уточняя для себя какие-то детали, подробно интересовался военным договором штаба Квантунской армии с марионеточным императором. Но Каваи в конце-то концов знал очень немногое – Итагаки рассказывал Такеучи, конечно, далеко не все.

– А теперь давайте думать, что все это может значить, – предложил Зорге и, по своей привычке, потянулся за сигаретой.

– По-моему, – сказал Одзаки, – генеральный штаб на какое-то время сосредоточил свое внимание на Маньчжурии и пока откажется от захвата Шанхая.

– А новый морской десант адмирала Нагано севернее города? – спросил Зорге. – Девятнадцатая армия оказалась в тяжелом положении.

Несколько дней назад командующий японским флотом выбросил десант морской пехоты к северу от Шанхая в тылу 19-й китайской армии.

– Да, это верно, – подтвердил Одзаки, – в штабе адмирала Нагано есть данные, что Девятнадцатая армия начала отступать от Шанхая. Вместе с ней уходят рабочие и студенческие отряды добровольцев, чтобы не попасть в окружение. В то же время британский посол и посол Соединенных Штатов заявили совместный протест адмиралу Нагано. У них есть свои интересы в Китае. Французы тоже присоединились к протесту.

– Это достоверно?

– Да... адмирал сам подтвердил. Я передал информацию в газету.