Юрий Корольков - СНОВА В КИТАЕ

Вадим немного говорил по-английски. Они стояли втроем: он, Тимофей Крюкин и Антон Якубенко. Крюкин все больше хмурился.

– Ты что?

– Да, ну их... – неопределенно ответил Тимофей.

К ним подошла мадам Чан Кай-ши, сзади нее военный министр. Вадим отвечал на ломаном, непослушном ему английском языке. Она смотрела на них покровительственно. Взяла Тимофея за руку, погладила. Когда отошла, распространяя аромат терпких духов. Крюкин поморщился и негромко сказал:

– Ну и липкая ж баба, как...

С его языка едва не сорвалось нецензурное слово. Взглянул на Андрея – заместителя командира по политчасти, в глазах его смешливые искорки. Все же он предостерегающе сказал:

– Ты чего, Тимофей, мы ж на приеме...

– А, ну ее к бису... Императрица!

Он взял с подноса рюмку маотая и опрокинул. Рюмка как наперсток в огромной руке кузнеца. Недоуменно повертел рюмку – пил или не пил и, ухмыльнувшись, поставил на лакированный поднос.

После приема снова начались боевые дни.

Летали, дрались, побеждали, хоронили товарищей.

Начинался период тропических дождей. С утра до вечера небо было затянуто тяжелыми облаками. Весь день над аэродромом стоял сырой полумрак и дождь прямыми, толстыми, как бамбук, струями падал на землю. Техники, летчики в непромокаемых плащах уныло бродили по коридорам аэродромного здания, тоскливо поглядывали из окон на хмурое небо. Их настроение можно было измерять барометром, висевшим на стене у дежурного по штабу.

Метеослужба, находившаяся в распоряжении гоминдановской армии, работала плохо. Часто летчики не имели никакого представления о том, какая погода за триста – четыреста километров от аэродрома. Возможно, только здесь, под Ханькоу, прохудилось небо, а там, дальше, можно летать, выполнять боевые задания?.. Может быть, может быть...

Дежурный по штабу то и дело вызывал синоптиков, синоптики запрашивали метеоцентр, и оттуда неизменно отвечали: карта погоды уточняется, точных данных пока нет.

Тимофей Крюкин, казалось, тяжелее других переносил затянувшееся безделье. В тесном дождевике, обтянувшем его могучую фигуру, он беспокойно вышагивал из угла в угол... Руки чуть не по локоть торчали из рукавов – во всем Ханькоу не могли подобрать для него дождевик, всё привозили какие-то недомерки. Приятели подшучивали, а Тимофей злился, всё его раздражало – и бесконечные ливни, и этот макинтош-недомерок. Не вытерпев, мокрый и злой, зашел к дежурному, сел на табурет, достал сигареты.

Начал издалека:

– Слухай, казак, говорят, что китайцы в засуху колотят своих богов за то, что не посылают дождя. Верно это?

– Верно, я тоже слышал... Вытаскивают из кумирни и лупят чем попало.

– А что, если б и нам взять какого да поколотить. Хоть бы на ком отыграться... Может, их главного синоптика. Как думаешь?

Дежурный засмеялся:

– Это нам не положено... Вот получим новую материальную часть, тогда летай вволю – хоть в дождь, хоть в туман...

– Знаешь, что я тебе на это скажу, Игнат? Одна дивчина все свадьбу откладывала, да так вековушкой и осталась...

– Что же нам делать?

– А вот что... Бить нам некого, поэтому самим надо погоду разведать. Есть у меня такая думка, казак...

Дня через два, когда немного развёдрилось, Тимофей поднялся над аэродромом и пошел на восток. Прижатый тяжелыми облаками, летел до самого Цзюцзяня. В пелене моросящего дождя едва виднелась земля. И вдруг – бывает же такая удача! – облака неожиданно рассеялись, и над головой засияло солнце. Дальше небо было совершенно чистое – над Янцзы, разлившейся, как море, была отличная видимость. Летчик развернул машину, в самом радужном настроении вернулся на аэродром и доложил командиру группы. Решили немедля действовать.

Еще до начала дождей бомбардировочная группа намеревалась произвести удар по японским кораблям, стоявшим на Янцзы, между горами Уху и Аньцином. Скорее всего, у японцев находились здесь перевалочные пункты. Морские транспорты поднимались сюда вверх по реке с военными грузами, войсками, разгружались в портах. Река Янцзы была главной артерией снабжения японской экспедиционной армии. К первому удару по коммуникациям готовились тщательно, внезапность нападения должна была принести успех. Сезон дождей вынудил летчиков отложить операцию, и вот разведка Тимофея Крюкина позволила снова вернуться к выполнению задуманного плана.

Если взглянуть на карту Центрального Китая, можно увидеть коричневую россыпь горных кряжей, подступающих с юга к долине Янцзы. В ясную погоду было бы удобнее всего зайти со стороны гор, раскинувшихся до Ханьчжоу, до побережья. Но как быть сейчас, когда сплошная облачность затянула этот горный район? И все же решили лететь – заходить с юга. Тимофей вспомнил Испанию, горы Астурии, Гвадаррамы. Там тоже приходилось летать над скалами. У него и его товарищей был опыт... На этот раз Тимофей и надеялся...