— Он взрослый, и я взрослый. — Метек немного разгорячился. Он будто уже не помнил, с кем разговаривает и какое значение имеет для него этот разговор. — Каждый отвечает за себя. Никаких вестей о нем после сентября нет. Даже не знаем, жив ли он.
— Хорошо, — сказал Шенкель. Казалось, он не замечает возбужденного состояния Метека. — Ты хочешь быть солдатом, но польский солдат должен отдавать себе отчет в том, кто его враг, а кто друг.
— Верно. Хочу драться с немцами.
— Мы тут наводили кое-какие справки и получили хорошие отзывы о вас.
— Пан… — начал Метек, не зная, как обращаться к своему собеседнику.
— Подхорунжий, — подсказал Шенкель.
— Пан подхорунжий, я иду бороться не с пустыми руками. — Метек был немного обеспокоен за свою судьбу и решил бросить на чашу весов самый крупный, как ему казалось, козырь. — У меня есть винтовка.
— Винтовка? — Шенкель заметно оживился.
— Осталась с сентября.
— Давайте ее. Винтовка нам очень пригодится.
Коваль не сказал, что у него есть две винтовки. Он не знал, что скажут на этот счет братья Шимеки. Одну, пожалуй, он наверняка принесет. А вторую… Посмотрим.
В субботу после полудня он отправился в Домбровку, где собирался переночевать и возвратиться домой в воскресенье. Отец даже обрадовался. Может, Метеку удастся достать немного продовольствия. Цены на него растут все быстрее, а по карточкам мало что можно получить…
В Домбровке у Шимеков Метека встретили с радостью. Там любили сыновей Коваля. Пани Шимек подогрела борщ, нарезала хлеб. Борщ был с мясом и очень понравился Метеку, который дома ел только пустую похлебку. После еды хозяин подробно расспрашивал его о жизни в городе. Метек чувствовал: Шимек хочет что-то узнать, но что именно — не мог понять.
— Говоришь, отец сидит дома один? — спрашивал Шимек уже который раз подряд.
— Один… Изредка кто-нибудь зайдет за товаром.
— Что за времена! — вздыхала пани Шимек.
— Ас работы, из мастерских, не приходят? — вновь возвращался Шимек к своему.
— Иногда заходит Кужидло. А других не видел. Наконец Шимек оставил его в покое, и Метек смог поговорить с ребятами. Шепнул Костеку, что у него есть к ним дело. Пошли за овин, уселись на бревнах, закурили. Метек без обиняков сказал хлопцам, что вступил в подпольную военную организацию.
— Организации нужно оружие, — бросил он и стал ждать ответа.
— Ты сказал им о винтовке? — спросил Костек спокойно, но взгляд его был холодным. Известие о военной организации совсем не обрадовало его.
— Нет.
— Действительно?
— Не веришь мне?
— Почему нет, верю. — Костек сказал это так, что нельзя было обидеться, но чувствовалось: все же что-то ему не понравилось. Янек сидел в сторонке и молчал.
— Давай вступим вместе, — предложил Метек, — Шенкель был бы доволен.
— Что это за организация?
— Военная.
— Знаю, ты говорил, что военная. Но какая?
— Как это какая? Польская.
— Панская, — жестко поправил его Костек. Он сильно насупил брови, возле рта у него появились глубокие морщины.
— Польская, — настаивал Метек. — О чем ты вообще говоришь?
— Уж я знаю, не бойся. В панскую армию не пойду, и Янек тоже не пойдет.
— Не пойдем, — подтвердил младший брат. — Достаточно паны били мужиков по задам, пусть теперь свои подставят.
— А немцы вас не бьют? — Метек тоже разозлился. — Откуда, черт возьми, вы взяли эту басню о панах? Кужидло тоже говорит, что буржуи Польшу предали…
— Немцу мы тоже бока намнем.
— Сами? — спросил Метек с насмешкой. — Вдвоем на Гитлера пойдете?
— Об этом не беспокойся, — прервал его Янек. — Нас хватит.
— А ты помолчи! — оборвал его Костек.
— Как хотите, — сказал обескураженный Метек. Видно, с ними что-то произошло. Тогда, в сентябре, когда он скрывался у них, они говорили иначе. — А что касается винтовок…
— Нет никаких винтовок, — выпалил Янек.
— Как это нет? Вместе прятали.
— А теперь их нет. Кто-то забрал.
— Ты, Костек, — Метек почувствовал, что у него в груди похолодело, и с трудом проглотил слюну, — давай не шути.
— А то что? Донесешь?
— Ну ты! Осторожней!
— Ладно, ладно, не горячись. Мы не из пугливых.
— Ребята, — Метек в отчаянии пытался как-то поладить с ними, — ребята, давайте договоримся по-хорошему. Одну винтовку отдайте мне, вторую оставьте себе.
— Одну?
— Да, — подтвердил Метек поспешно. Что-то, очевидно, дрогнуло в них, выражение их лиц несколько смягчилось.
— Одну? — переспросил Костек. — Подумаем.
Читать дальше