Валерий Горбань - И будем живы

После этого короткого разговора Игорь долго сидел за столом в своем кабинете. Формально, он должен был дождаться официального следственного поручения и лишь потом идти в СИЗО. А за то время, пока бумаги будут идти, Князь уже все узнает по тюремной почте, или от орущих каждый вечер под окнами изолятора приятелей.

Но Игорь знал, что сейчас он встанет и сам поедет к Саньке. Поедет сказать ему, что бестолковый и твердолобый Чудик в тот день, на бесконечной серой ленте, среди умирающих листьев, все уже знал, ко всему приготовился и попрощался со своим Князем навсегда.

— Оставь ты это! Жизнь надоела? О семье подумай. Ты же видишь, что в городе творится. Война на носу. Эти шакалы совсем с цепи сорвались. Ничего ты не добьешься. Обвинят, что порочишь защитников независимой Ичкерии и пристрелят, как агента Кремля.

Начальник райотдела сердито-сочувственно посмотрел на Дауда, нервно выдернул сигарету из лежащей на столе пачки и закурил, пуская дым отрывистыми клубками, словно выплевывая.

— И что? Будем спокойно смотреть на все, что творится? Что же у нас за республика такая? Фашистская, да?

— Договоришься ты когда-нибудь… Зачем ты в прокуратуру полез? Асланбек мне звонил, очень советовал не соваться в этот гадюшник. И из МВД уже звонки были: «Кто это у тебя нашелся такой умный? Он хоть понимает, кого пытается дискредитировать?». Вот уйдешь на пенсию, тогда делай, что хочешь, ты человек взрослый. А пока на службе, нечего через голову руководства прыгать. Я все сказал. Иди, и еще раз подумай!

Дауд вышел, аккуратно, с привычным уважением закрыв за собой дверь кабинета. Хотя, вообще-то, хотелось так шарахнуть этой дверью, чтобы с петель слетела!

Несколько дней назад он получил информацию о том, что два сотрудника департамента госбезопасности нанесли визит в квартиру известной в городе русской преподавательницы, заслуженного учителя. Что там происходило, неизвестно. Но, на следующий день, заглянувшая в приоткрытую дверь любопытная соседка увидела незнакомых людей, делавших в квартире приборку. И как ни испугалась, но успела заметить, что один из работников ожесточенно оттирал щеткой впитавшееся в ковер возле дивана большое кровяное пятно. Сама же учительница и ее взрослая дочь бесследно исчезли. А через несколько дней в их бывшем жилище начались пьяные оргии, в которых принимали активное участие те же самые дэгэбэшники.

Собственно говоря, никакой загадки в том, что произошло, не было. Такое творилось в городе сплошь и рядом. Но, обычно, подобные «зачистки» квартир все же маскировались под их легальную покупку в связи со срочным отъездом русских хозяев в неизвестном направлении. Но эта ситуация отличалась неприкрытой наглостью и безбоязненностью тех, кто, по всей видимости, и был виновником трагедии. И еще тем, что убийцы не побоялись поднять руку на известного всему городу человека, благодаря которому сотни чеченских девчонок и мальчишек при поступлении в ВУЗы сумели легко перешагнуть самый трудный для них барьер — сочинение по русскому языку и литературе. Ее ученики теперь работали буквально везде — на предприятиях, в больницах, в школах, в администрации, в МВД… Многие занимали солидные посты. Неужели и этот случай не всколыхнет людей, не заставит задуматься, куда катится Чечня? Неужели практически все вот так, до полного сумасшествия опьянели от националистической пропаганды и этих непрерывных воплей о непонятно кому нужной независимости?

Для Дауда не было секретом, что происходящее в республике, как минимум, негласно поощрялось ее новым руководством. Не прошло и полгода с момента прихода к власти Дудаева, как он с удивлением и возмущением стал встречать на улицах родного города одетых в форму новых силовых структур вооруженных типов, которых он лично когда-то отправлял за решетку. Те весело скалились при встречах: «Привет, начальник!» Или угрюмо спрашивали: «Тебя еще не пристрелили, легавый?». А затем, всевластие вооруженных подонков стало таким, что, например, заявления от русскоязычных потерпевших, в полиции попросту перестали принимать. Да, собственно, с такими заявлениями никто и не рисковал обращаться. Молча стерпев нападение, грабеж или насилие, человек еще имел шанс уцелеть и вырваться из этого ада. Но любая попытка добиться справедливости и наказания негодяев оборачивалась только повторной встречей с ними, и отнюдь не в зале суда. А как же иначе?! Ведь сам Президент Дудаев на весь мир заявил: «Слухи о насилии против русских являются безосновательными и кощунственными. Вся пропагандистская кампания на этот счет развязана российским руководством и не имеет под собой никакой основы. В республике не зарегистрировано преступлений против русских на межнациональной основе».