Валерий Горбань - Мы придем на могилы братишек

— Не горячись, — мягко осадил его комендант.

— Идем. Готовы все, — коротко добавил Шопен.

— Без вопросов, — поднял кулак к плечу Серега.

Командир СМВЧ подтянулся, все на него глаза вскинули.

— Вот что, мужики. Как операцию проводить — вам решать. Вы опытней, обстановку лучше знаете. Но ту группу, что впереди пойдет — я поведу. Я ребят потерял, мне их и доставать…

В КРУГУ света на выходе из бетонного кольца, прикрытого бугром и высокой травой, черные силуэты боевиков виднеются. Внутри трубы — по колено грязной воды. Но к выходу дно немного поднимается, и засада расположилась на относительно высоком и сухом участке бетона.

Если посмотреть со стороны дачного поселка, то осевшие в топкий грунт и заросшие буйной зеленью трубы выглядят просто как широкие полосы бурьяна. Трудно предположить, что в этой траве кто-то будет прятаться. Ведь упругие зеленые стебли — никакая не защита даже от слабеньких осколков подствольников. А уж от пуль и гранат потяжелее — и подавно.

Зато из труб отлично, как на ладони видна невысокая насыпь, весной и осенью спасающая домики от разливов Сунжи. До нее — метров двести. И чеченские снайперы деловито разглядывают насыпь в оптику, заранее определяя, где будут искать спасения застигнутые врасплох федералы. Позиция прекрасная, как в тире. И зелененький домик на углу виден хорошо. И три окровавленных тела в изорванной милицейской форме, лежащие вповалку у стены.

На дороге, ведущей к дачному поселку, заурчали моторы. Цепочка бамовцев и омоновцев приближалась к насыпи. За ней, настороженно поводя стволами пулеметов, двигался БТР.

Напряжение звенело, вибрировало, взвинчивало нервы доброй сотни участников этой страшной и беспощадной игры. Игры, в которой ставкой были не три безразличных ко всему трупа у веселенькой зелененькой стенки, а напряженно трепещущие сердца и вцепившиеся в них души пока еще живых людей.

ЗА СПИНОЙ у боевиков захлюпала вода. «Духи» резко развернулись. После дневного света их глаза ничего не могли различить в мрачном сумраке тоннеля. Взметнулись стволы, готовые послать смерть вдоль круглых стен, превращающих любой промах в смертельный рикошет.

— Кто?

— Свои. Ильяс еще пулемет дал, — ответил приглушенный голос по-чеченски.

— Куда его ставить? — недовольно буркнул старший. Боевики опустили оружие, стали разворачиваться к выходу.

Но один, вздрогнув от голоса Эльдара, наоборот, стал приподнимать опущенный было автомат.

— Ты откуда здесь, легавый?

В этот момент от стен тоннеля отделились еще двое. Длинные очереди пулемета и двух автоматов в замкнутом пространстве страшно ударили по перепонкам. Но еще страшнее хлестанули тяжелые пули, смяв и отшвырнув к выходу все трио засадной группы.

В ту же секунду свинцово-стальные потоки вырвались из глубины двух других тоннелей. Приближавшиеся к выходу бойцы Эльдара били вперед, еще не видя врага, но понимая, что пулям больше некуда лететь. Только вперед. В тех, кто сам только что готовил внезапную гибель другим.

Но и в самом плотном огне бывают прорехи.

В одном из тоннелей уцелевший под смертельным ливнем боевик успел развернуться и выпустить в сверкающую вспышками темноту полный магазин автомата. А еще через секунду, уже падая, он сумел нажать на спуск подствольника. Граната черканула по верхнему своду, серебристо-черной лягушкой поскакала вглубь и рванула, выбросив сноп бенгальских огней.

Единственный из бойцов Эльдара, уцелевший в этой группе, добил в упор стрелявшего боевика, а затем бегом помчался назад и, схватив под мышки, потащил к свету, на сухое место своих товарищей, один из которых стонал, держась за бок, а второй мертво обмяк.

С ПЕРВЫМИ же выстрелами в тоннелях омоновцы упали за насыпь. Но вместо того, чтобы беспомощно раскинув руки от страшных ударов в спины скатываться один за другим по щебенчатым склонам, они открыли ураганный огонь. Он превратил в решето стены всех стоящих вдоль насыпи домиков, расщепил доски чердаков, сметая, пронзая, разрывая на куски каждого, кто не сумел укрыться, кому не повезло.

Резко сдавший назад и прикрывшийся высоким бугром БТР вертел еле видимой со стороны боевиков башней. Он то деловито постукивал из КПВТ, пробивая насквозь бетонные заборы и вырывая из тел спрятавшихся за ними боевиков куски мяса в кулак величиной, то стремительно посылал короткую очередь из ПКТ, навек успокаивая блеснувшего оптикой снайпера.