Рохус Миш - Я был телохранителем Гитлера.1940-1945

Оказавшись на улице, пошел первым делом к отелю «Империал», где, как мне объяснили перед отъездом, для нас были постоянно забронированы три комнаты. Дойдя до этого роскошного здания, я вдруг решил повернуть обратно. Я не осмелился. Не для меня это. Пока я шел, думал о Брюкнере. Перед самым отъездом он сказал мне, что на обратной дороге, если захочу, я смогу заехать к себе в деревню и отдохнуть там несколько дней.

Через два часа я уже сидел в поезде на Бреслау. В Оппельне я сел на местный поезд и добрался до бабушки, которая с тех пор, как в 1936 году умер дедушка, жила одна. У нее я провел три полных дня.

Когда я вернулся в Берлин, то сразу понял, что Гитлер уехал из города. Канцелярия казалась пустой и странно спокойной. Фюрер был в это время на Западном фронте и руководил наступлением на Францию [27] Гитлер уехал из Берлина вечером 9 мая на специальном поезде в свой новый командный пункт в Эйфеле, окрещенном «Гнездо в скалах». Именно оттуда он объявил «молниеносную войну» (блицкриг) против Голландии, Бельгии и Франции. . Его не было почти два месяца. Вместе с ним уехали несколько человек из его близкого окружения, в том числе Вильгельм Брюкнер и Вальтер Хевель.

У меня появилось свободное время. В генеральном штабе мне выдали талон на покупку новой формы. Для начала я купил себе пару новых сапог в магазине на Фридрихштрассе. Потом, чуть подальше, на Тауэнцинштрассе, той самой улице, в которую переходит Курфюрстендамм, мне сшил по мерке форму портной, который обшивал лично Гитлера. Форма была классической модели, того же серо-зеленого цвета, что и форма, которую нам выдавали в казарме, но из ткани гораздо лучшего качества. Одна пара брюк — прямого покроя до самого низа, а вторая — расширяющаяся на уровне бедер, с характерными полукружиями между талией и коленями, за которые ее прозвали «брюками наездника». На левом рукаве кителя, на предплечье, как и в лейб-штандарте, была пришита полоска ткани с именем Гитлера.

В канцелярии я пересекался с кучей народу, с товарищами из бегляйткоммандо, и мы перекидывались парой словечек. Во-первых, конечно, с Августом Кёрбером, одним из «стариков», из тех, у кого был позолоченный значок немецкой партии. Ему было лет тридцать. Постепенно мы очень сблизились. Он был, если можно так выразиться, ответственным за прием посетителей в главной приемной, где мы и находились большую часть времени. Кёрбер был человеком очень обеспеченным, поговаривали, что даже миллионером. Огромные грузовики предприятия, которое он возглавлял, занимались поставкой на территорию всей страны тонн гравия, необходимых для строительства автомагистралей. Как я впоследствии убедился, он был одним из немногих в окружении фюрера, кто позволял себе свободно высказывать ему свое мнение. Как и большинство давних членов бегляйткоммандо, Кёрбер в 1933 году вступил в штабсвахе, личную охрану Гитлера под командованием Йозефа Дитриха [28] Штабсвахе, созданный Гитлером в марте 1933 г. отряд из сотни телохранителей, в том же году был переименован в лейб-гвардию СС «Адольф Гитлер» под началом Йозефа Дитриха, по прозвищу Зепп. В 1941 г. Дитрих, член НСДАП с 1923 г., получил чин генерала ваффен СС. . Хотя он был верным сторонником и одним из самых близких Гитлеру людей, в канцелярии я его видел достаточно редко, разве что в последние месяцы нацистского режима он стал чаще появляться в апартаментах фюрера.

Макс Аман, один из «стариков», в июне присоединился к Гитлеру во Франции. Когда он вернулся, то рассказал, что сопровождал Гитлера во время его короткого визита в Париж [29] 28 июня 1940 г. Гитлер в сопровождении Макса Амана и Эрнста Шмидта, двух его товарищей со времен Первой мировой войны, в первый и единственный раз приехал в оккупированную французскую столицу. . По неписаному правилу телохранителей, которые ездили с шефом на официальные встречи или важные визиты, практически всегда выбирали исходя из служебного стажа. Так, когда фюрер встречался с Муссолини, его сопровождали люди, которые были рядом с ним с самого начала карьеры. И только некоторые из них удостоились чести присутствовать при подписании перемирия в Компьенском лесу 22 июня 1940 года. Это, должен признать, вполне меня удовлетворяло. Было что-то успокаивающее в осознании того, что я не причастен к подобного рода событиями. Пока, по крайней мере.

Могу еще вспомнить Отто Гансена, Адольфа «Ади» Дирра, Гельмута Беермана, а также Шлотмана и Рюсса, имена которых я позабыл. Все вместе они были чем-то вроде ядра бегляйткоммандо. И все были рядом с Гитлером еще до его прихода к власти. Со мной они поддерживали достаточно теплые отношения.