Богдан Сушинский - Плацдарм непокоренных

— Где «там»?

— Где и лейтенант его.

— Здесь я! — послышался голос Кремнева, когда Беркут уже развернулся, прощупывая глазами и стволом пулемета береговую линию. — Тащил-тащил, да только мертвый он…

— Исмаилов, что ли? — уточнил Андрей, как только лейтенант упал в нескольких метрах от него и подбежавшего Сябруха.

— Немец. Думал: будет жить. Вроде бы хрипел.

— Так ты что, тащил его в лазарет? — иронично поинтересовался Беркут.

— Привычка разведчика: вдруг разговорится! Сообщили бы нашим.

— Нечего уже сообщать, и так все ясно.

Капитан чуть приподнялся. На берегу, на фоне едва пробивавшегося сияния месяца, четко вырисовывалась жидковатая цепь немцев. Не видя ее, Мальчевский отступал не к группе капитана, а вдоль берега, и, под его прикрытием, — в сторону косы.

Все бы ничего, но на левом берегу немцы уже тоже пошли цепью и, рассеивая свинец по плавням, начали приближаться к ледяному полю. Единственное, чего они не учли, что там, в засаде, их поджидает пятерка Глодова. И все же последние метры все они — и группа Глодова в том числе — пробирались к косе ползком, отстреливаясь из-за береговых уступов и прибрежных валунов.

На плато никто не спал. Все, кто мог держать в руках оружие, заняли оборону вокруг входа в центральную штольню. Возвращение капитана с бойцами они восприняли, как чудо.

Беркут тотчас же упорядочил оборону, выставил несколько секретов на подходах к плато. Однако немцы ограничились только тем, что прочесали плавни и с обоих берегов основательно обстреляли все наледи на реке. Идти на ночной штурм Каменоречья они не решились.

Оказавшись наконец в доме Брылы, капитан почувствовал себя в его тепле, слово в раю. Однако блаженствовать было некогда. Да и не ко времени.

— Потери? — первое, о чем спросил он, как только в комнату вошли Кремнев, Глодов и Мальчевский.

— Потерь, к счастью, нет, — мрачно доложил Кремнев. — Но все те железки, которые мы уничтожили, не стоят и капли крови наших солдат.

— Не стоят, конечно. Однако уничтожать их кому-то нужно. И пока вы жгли «железки», в другом месте, на мосту, за каждую каплю крови этого разведчика немцы платили головами. Вот так. В вашей группе, Глодов?

— Ранен рядовой Петрушин. К счастью, легко. В бедро, по касательной. Думаю, пять-шесть человек от огня моей группы немцы потеряли.

— Войтич так и не вернулась, — ответил Мальчевский на немой вопрос капитана. — Тянул волынку, как мог. Прошелся вдоль берега, мимо той, четвертой, хаты… Если разрешишь, капитан, через часок снова схожу туда. Ухажером в гости наведаюсь.

— Божественная мысль. Однако не горячись. Подождем. Если Калина захочет вернуться, она вернется завтра. Сегодня переходить реку будет трудно. Но главный вопрос в том, стоит ли ей возвращаться? У нее своя судьба, женская, у нас своя, солдатская.

— Нам бы еще учительницу на тот берег переправить, — добавил Кремнев. — Или плавнями, в степь. Майору она все равно уже не поможет.

— Поговорите с ней, лейтенант. Если согласна, организуйте переправку.

— Товарищ капитан, вас к радио зовут, — возник на пороге ефрейтор Ищук. — Из штаба дивизии.

— Наверное, узнали о нашей вылазке, — заметил Кремнев. — Отругают, что не предупредили, не попытались скоординировать свои действия со штабом.

Идя к штольне, где в одной из маленьких выработок, выдвинув через пролом антенну, устроился присланный с разведгруппой радист Коржневой, Беркут в то же время внимательно прислушивался к тому, что происходит на реке. Нет, вроде бы все затихло. Ни выстрела, ни голосов. А ведь без боя Войтич не сдалась бы. И схватить ее, при снайперской меткости карабина этой лагерной жрицы, будет непросто.

— Что там у вас происходит, капитан? — услышал он в наушниках уже знакомый голос начальника разведки дивизии майора Урченина. — Хотя бы в двух словах.

— Как говорится в сводках, идут бои местного значения. Пока держимся, но большие потери. Подбросьте боеприпасов. Особенно к «дегтярям». И, если есть возможность, к «шмайссерам». Из трофейных запасов.

— Это ясно, подбросим. Я спрашиваю, что происходит в Заречном? Только что с поиска вернулись мои хлопцы. Докладывают, что там шел настоящий бой, слышны были взрывы баков с горючим, видели пожар. Кто это шумит? Кроме вас, вроде бы, некому.

— Мы, естественно. Причем поработали основательно. В том числе с живой силой.

— Но цель вашего рейда? Пытались прорваться?

— Была возможность хорошенько потрепать гарнизон, уничтожая при этом техсредства. Что мы и сделали.