Стеван Вргович: Партизанскими тропами

Иван Дмитриевич Ветров был в то время командиром Полесского объединенного партизанского отряда и секретарем областного комитета КП Белоруссии. В своей книге «Братья по оружию» в главе «Под интернациональным знаменем» он описал переход 1-й роты насильно мобилизованных рабочих из Югославии к партизанам.

«В июне 1943 года, — вспоминает И. Д. Ветров, — на станцию Аврамовская немецкие фашисты привезли 150 насильно мобилизованных сербов для выполнения самых тяжелых работ. Они находились под охраной и жили как пленные. Ходили оборванные, полуголые, вечно голодные. Гитлеровцы разместили их недалеко от бункера. Среди них были люди разных профессий: рабочие, крестьяне, учителя, врачи... Мы запомнили такие имена: врач Барабаш, Момчило Крклюш, Стеван Вргович... Эту группу охраняли солдаты из гитлеровского гарнизона во главе с немецким обер-лейтенантом.

На станции сербы выполняли самые тяжелые работы: таскали бревна, железнодорожные рельсы, перевозили тачками песок. Следом за ними шли вооруженные гитлеровцы, подгоняя людей резиновыми палками, пинками и т. п.

Хойникские партизаны через своих связных и разведчиков многое узнали об этих людях и прониклись к ним сочувствием. Отряд имени Суворова установил с этими сербами контакты.

Однажды командир партизанского отряда имени Суворова Кирилл Тарасович Сацуро дал задание Шаповаловой ближе познакомиться с сербами и выяснить их настроения.

Симулируя болезнь, Шаповалова обратилась за помощью к доктору Барабашу. Он внимательно осмотрел «больную», дал ей лекарства и несколько раз навестил, чтобы проследить за течением болезни и эффективностью курса лечения. В один из визитов он сообщил Шаповаловой, что сербы готовы перейти на сторону партизан».

В ночь на 30 июля 1943 года, рассказывает дальше сама Шаповалова, партизаны-суворовцы напали на гарнизон станции Аврамовская... Сербы в гарнизоне восстали, и партизаны с их помощью очень быстро сломили сопротивление гитлеровцев. Комендант, его помощник и несколько фашистских солдат попали в плен.

Сербы помогли партизанам отвезти различные трофеи и сами, около 150 человек, пошли с отрядом.

30 июля все были в партизанском лагере. Сербы стали требовать, чтобы им выдали для суда обер-лейтенанта, его помощника и тех солдат, которые безжалостно издевались над ними.

Командование отряда было поставлено в трудное положение. Партизаны, народные мстители, идейные борцы за великое дело, не признавали самосуда над пленными. Виновные наказывались в соответствии с советскими законами.

Однако сербы, представители братского народа, немало натерпелись от гитлеровцев как в Югославии, так и здесь, вдали от родины. И командование отряда решило: они над вами издевались, берите и судите их своим судом.

Суд был суровый, но справедливый. Фашистские изверги получили по заслугам.

Уничтожая мирных и беззащитных людей или расстреливая заложников, фашисты называли такие операции возмездием. Возмездие настигло и самих гитлеровцев.

Все 150 сербских солдат и офицеров были зачислены в партизанские отряды. Из них были созданы отдельные подразделения по 30—40 человек в каждом.

Остальные три роты мобилизованных трудились в районном центре Хойники в терпимых условиях. Хортистскому командованию были нужны рабочие руки. Люди корчевали лес в окрестностях города, строили наблюдательные вышки и т. п. На работы их посылали большими и маленькими группами.

Однажды охранники круто изменили свое отношение к рабочим. Это случилось после того, как 1-я рота перешла к партизанам, о чем остальные роты еще не знали. Уже на следующее утро ходить в туалет разрешили лишь группами по десять человек в обязательном сопровождении охранников, которые покрикивали, угрожая штыками.

Рабочие недоумевали, поскольку еще не знали подлинной причины изменившегося отношения к ним охранников. Однако 31 июля 1943 года все стало ясно. Им приказали построиться. Командиры рот зачитали приказ, в котором, в частности, говорилось, что 1-я рота «перешла к русским» и что теперь каждому десятому грозит расстрел, а остальных направят в лагерь для военнопленных.

Теперь все понимали, почему в тот день, когда 1-я рота перешла к партизанам, три остальные роты, находившиеся на разных работах в окрестностях города, были под охраной отправлены в Хойники и помещены в бараки, окруженные высоким забором из колючей проволоки. Из бараков разрешалось выходить лишь в сопровождении охраны.