Евгений Авдиенко - Последние солдаты империи

Целый день, соблюдая предельную осторожность, пробирался отряд на юго-восток, в направлении ни на минуту не смолкающей артиллерийской канонады.

Ближе к вечеру, когда посланная вперед разведка доложила, что прямо перед ними находится набольшая немецкая деревушка, Борис объявил привал, понимая, что люди валятся с ног от усталости, а лошади не кормлены вторые сутки, и сам отправился на рекогносцировку.

Деревня действительно была очень маленькой – не больше пятнадцати домов. В центре, около самой большой избы, стояло несколько фургонов, загруженных то ли фуражом, то ли продуктами, а несколько десятков немецких солдат, сложив винтовки шалашиком, отдыхали около костра.

Обозники, решил Борис и, пристально разглядывая в бинокль дома деревушки, пытался определить, какие из них заняты солдатами и какова все-таки реальная численность этого гарнизона.

Дорога, ведущая в деревню, была пустынна. Немецкие солдаты, чувствуя себя в полной безопасности, не потрудились даже выставить часовых.

Возвращаясь обратно, Нелюбов принял решение, – на измученных, голодных лошадях далеко не уйдешь, да и надоело прятаться, как волки, по лесам, не мешает немного размяться, а заодно и пополнить запасы продовольствия.

Разделив сотню на два отряда, – хорунжий с десятком казачков отсекали дорогу из деревни, – Борис с основной группой начал сосредоточение на опушке леса.

Выждав условленное время, отведенное Усову для занятия исходной позиции, Нелюбов, привычно сжав револьвер в левой руке, обнажил шашку:

– Пики к бою, шашки вон! Наметом… арш!

В первые секунды немецкие солдаты, заметив приближающихся всадников, в которых они узнали тех самых казаков, которыми пугала всю Германию кайзеровская пропаганда, остолбенели от удивления и ужаса. Но потом быстро разобрали винтовки и открыли беспорядочную стрельбу.

Когда до первых строений оставалось чуть менее ста метров, Нелюбов с радостью отметил, что не ошибся в количестве гарнизона, из близлежащих домов выскочило не более десятка человек в нижнем белье, сразу же открывших огонь из карабинов.

«Удачная оказалась авантюра», – радостно подумал Борис, когда вдруг совершенно неожиданно, из окна крайнего дома, прямо в лоб наступавшей сотне ударил пулемет.

Развернутая казачья линия словно натолкнулась на невидимое препятствие. Крики боли и отчаяния, ржание смертельно раненных лошадей и гулкие удары тел о землю в смертельном вихре закружились вокруг Бориса.

«Всех ведь положит, сволочь!» – в отчаянии подумал он и, пригнувшись к самой холке, дав шпоры коню, ринулся прямо на пулемет.

Когда до дома, из которого летела беспощадная смерть, осталось около тридцати метров, Нелюбов почувствовал, как Сашка, вздрогнув, захрипел и сбился с галопа. Освободив ноги от стремян, Борис на доли секунды опередил момент, когда конь начал заваливаться набок, отбросил шашку и, выхватив правой рукой второй револьвер, упал вместе с лошадью и, прикрываясь тушей животного, открыл беглый огонь с обоих револьверов по пулемету.

Первые пули Нелюбова ударили в раму окна, из которого, не останавливаясь ни на секунду, градом летели пули, но поручик, не обращая внимания на очередь, которая легла совсем рядом, яростно палил в озаряемый частыми вспышками ненавистный черный квадрат до тех пор, пока пулемет наконец не замолчал…

На войне, да и в жизни, случается, что, жертвуя малым, достигают результатов более весомых по своей значимости, чем принесенная жертва. К сожалению, очень часто в истории России бывали случаи, когда кровь русского солдата проливалась вдали от родины и в угоду политическим амбициям монархии. В Семилетней войне 1756–1762 годов против Фридриха II русская армия всей Европе показала свою боевую мощь. Неся огромные потери в битвах при Цорндорфе и Кунерсдорфе с прекрасно подготовленной и обученной прусской армией, русские солдаты выдержали все «косые атаки» Фридриха Великого, а при Кунерсдорфе, после тяжелого и кровопролитного боя, сумели перехватить инициативу, наголову разбив непобедимую прусскую армию. Однако справедливости ради надо заметить, что не все государи и правители России безропотно бросали русского солдата в пекло сражений в угоду своим союзникам. Когда Америка, во главе с Джорджем Вашингтоном вела войну за независимость и Великая Британская империя раз за разом терпела поражения от молодой американской армии, англичане предложили огромную по тем временам сумму за русский экспедиционный корпус во главе с Александром Суворовым. И неизвестно, какой сегодня была бы политическая карта американского континента, если бы светлейший князь Потемкин-Таврический в резкой форме не отказал английским лордам, заявив, что кровь русского солдата не продается…