Свен Хассель - Направить в гестапо

Ошарашенный — Порту он не знал, так что ничего удивительного — связной повернулся и побежал к оберст-лейтенанту.

Горы снова конвульсивно содрогнулись, словно от какой-то сильной внутренней боли. Небо прорезали полосы красного и голубого огня. Местность на много километров вокруг словно бы купалась в море вечного пламени, мы зажмурились от яркой вспышки и поглубже вжались в окопы. Пока что основной удар выдерживали русские, но и нам было не особенно сладко.

— Черт возьми! — проскулил Хайде, утирая дрожащей рукой лоб. — Не знаю, что делают с русскими эти установки, но из меня они просто душу выматывают. Эти идиоты как будто понятия не имеют, куда бьют…

— Осторожно! — заорал Штайнер. — Русские вступают в бой!

Едва он умолк, земля задрожала — в перестрелку включилась тяжелая русская артиллерия. Мы свернулись в своих окопах калачиком, как собаки на улице в зимнюю ночь, машинально прикрывая ладонями каски. Сквозь полуоткрытые веки я увидел, как позади нас поднялась стена пламени от взорвавшихся русских крупнокалиберных снарядов, и меня обдало волной горячего воздуха.

Потом неожиданно — так неожиданно, что я ощутил потрясение — наступило затишье. Обстрел прекратился, и не было слышно ни звука.

Те из нас, кто уже успел повоевать, остались лежать, свернувшись, в окопах, однако несколько новичков беспечно высунулись, дабы посмотреть, что происходит. Лейтенант Шпет крикнул им из окопа:

— Не поднимайте голов, чертовы болваны!

Кое для кого предупреждение оказалось запоздалым, потому что так же внезапно, как наступила тишина, раздалась новая серия взрывов. Гораздо более близких, чем предыдущие — можно сказать, прямо у нас перед носом.

— На третий раз накроют, — пробормотал Барселона. — Аккурат угодят в нас.

Я подумал, что он, возможно, прав. Русские не могли все время мазать. Удача должна была нам изменить.

— У них корректировщик где-то там в соснах, — сказал Штайнер.

Во время секундного затишья он рискнул приподнять на несколько дюймов голову и крикнул Порте:

— Эй, Порта! Сними этого гада, а? Тогда, может, получим минутку покоя.

— Попытаюсь, — ответил Порта. — Чего не сделаешь ради спокойной жизни — только бы засечь каналью.

Он вылез из окопа, отполз немного вперед, растянулся во весь рост и стал оглядывать сосновый лесок через инфракрасный прицел своей винтовки [10] Скорее всего, анахронизм. Немцы начали производить инфракрасные прицелы ночного видения лишь в 1944 году, в основном для танков, и не в массовом порядке. — Прим. ред. .

— Я мог бы рискнуть, — сказал Малыш, достав из кармана удавку и выглядывая наружу. — Держу пари, я смогу подобраться к нему. Только обвить бы проволокой горло, и мы…

— Назад! — прошипел лейтенант Шпет.

И очень вовремя. Едва Малыш спрятался обратно в окоп, раздался очередной залп. Снаряды упали среди траншей, и по всей их длине послышалась обычная какофония криков и воплей тяжелораненых.

— Ну, вот, — сказал Барселона. — Несколько бедняг покалечено и убито — может, они теперь оставят нас в покое.

— Ну да, пока мы опять не начнем пальбу из этих гнусных реактивных установок, — злобно произнес Хайде.

Легионер подполз к Порте. Острыми глазами засек движение среди сосен и ткнул Порту в бок.

— Вон он — спускается — видишь? Справа от большой сосны. Смотри внимательней, а то прошляпишь его!

Порта приложил винтовку к плечу и стал напряженно вглядываться в прицел.

— Где, черт побери? Не вижу.

— Смотри — видишь вон ту большую сосну? Которая сильно возвышается над другими? На три пальца вправо…

— Ага! — Порта торжествующе поднял большой палец. — Да, теперь ясно вижу этого ублюдка… спускается вниз… ничего не подозревая… У этого хмыря на груди орден Ленина! Кто бы мог подумать? Орден треклятого Ленина [11] Фантазия автора. На передовой боевые награды было принято снимать. — Прим. ред. …

— Кончай болтать, черт возьми, делай дело! — прошипел сквозь зубы Легионер.

— Ладно-ладно, не паникуй, — спокойно ответил Порта. — Времени достаточно. Еще один шажок вниз…

Говоря, он приложил палец к спусковому крючку. Раздался короткий, отрывистый хлопок, и ничего не подозревавший корректировщик рухнул к корням сосен, половина его черепа была снесена. Легионер кивнул.

— Молодец. Давай свою книжку, отмечу.

Порта протянул маленькую желтую записную книжку, какие носили все меткие стрелки для ведения счета. Легионер отметил последний успех Порты и полистал предыдущие страницы.