Александр Пересвет - Воин Донбасса

Нет, глава республики Сотницкий бухгалтером далеко не был. И батальон его «Заря», ставший впоследствии базой для формирования 2-й бригады, воевал летом получше многих. Так что на этом фоне вряд ли Глава позволял себе безоглядно верить, что Бэтмен, когда-то противостоявший ему на выборах главы республики, стал белым и пушистым после формального перехода в армию…

Что-то подобное, видать, предполагал и Митридат. Потому как он весьма инициативно напросился на, в общем, импровизированные посиделки у Алексея с его бывшим, но всё же командиром. И на посиделках этих, пока Лёшка варил очередную порцию пельменей для гостей, достаточно напористо убеждал Сан Саныча в необходимости быть в структуре, а то даже и в команде Главы.

Тот же слушал всё это вполне согласно, утвердительно кивая и отвечая, что, мол, мало таких же последовательных государственников, как он, что он полностью за единство всех вооружённых сил, что он полностью готов работать на благо республики. И в условиях абсолютно признаваемой им подчинённости. И так далее.

Казалось, на фоне до сих пор играющих во фронду Головного да Сонного, полу-наследника отозванного в Россию Лозицына, Сан Саныч проявляет вполне разумную и убедительную лояльность. И вот поди ж ты! Судя по Мишкиным заходам, свои его убили. И не просто свои, а…

— Как думаешь, «Бочка» открыта? — спросил Алексей. На улице было прохладно, на квартире нежилась Ирка, да и без рюмки такую новость осмыслить было тяжеловато. «Бочка» же была надёжным пристанищем как раз для таких разговоров. По Мишкиным же словам, здесь, в отличие от «Плакучей ивы», прослушки от его коллег не было. Этот бар — или паб — жил под комендатурой. А у Ворона, её командира, не было ни ресурсов, ни, главное, политического заказа на установку в ней необходимой аппаратуры. Да и кого там слушать? Пьяненьких ополченцев, клеящих девочек? Торговок с рынка через дорогу? А аппаратные клерки из неподалёку стоявшей администрации — не тема именно для Ворона. Да и не ходили те сюда практически. Ну, редко.

В общем, не «Ива», что прямо под боком у стекляшки штаба. Это туда тянет всяких волонтёров да журналистов. Да тех ещё непростых ребятишек, что скрываются под личинами волонтёров да журналистов. А здесь всё народно и демократично.

— Думаю, деньги им всегда нужны, — пожал плечами Мишка. — Пойдём, проверим. Не выгонять же Ирку на мороз, — блеснул он дедуктивными способностями. И подмигнул.

Правда, некое напряжение от него исходило явственно. Чуток переигрывал Мишка.

— По дороге расскажу, — понял он вопросительный взгляд Алексея.

К Александру Бледнову Алексея подвёл тот самый Ященко. Не сам, конечно. Заочно. Просто когда Кравченко безальтернативно поставил вопрос о том, что едет на Донбасс мстить за отца, тот передал контакты людей, которые могли бы правильно принять на месте его сотрудника. Заодно подробно проинструктировав относительно того, с кем какие отношения и как строить.

Впрочем, нет, контакты Бэтмена Ященко передал ещё после первого разговора.

Тогда Алексей, ошеломлённый и буквально растерзанный звонком из Алчевска, едва дождался, когда Тихон сможет принять его, и положил перед ним заявление на отпуск за свой счёт.

Тихон молча пробежал взглядом по строкам, поднял глаза на Алексея. Затем так же молча поднялся, сходил до шкафчика, в котором хранились у него разномастые бутылки, принёс коньяка. Разлил. Спросил: «Не чокаясь?» — и не дожидаясь ответного кивка, приподнял рюмку, словно отдавал честь.

«Кто?» — был следующий вопрос.

«Отец», — трудно, не веря ещё до конца сам в то, что случилось, вытолкнул Алексей.

Ященко сразу налил по второй.

«Как?» — последовал новый вопрос.

«Украинцы. Остановили. Расстреляли».

«Данные точные?»

«Да. Позвонил водитель, который их вёз с матерью. С его матерью. Моей бабкой. На её глазах отца расстреляли. За то, что назвался русским офицером».

«А бабку?»

«Отпустили. Велели домой возвращаться и там помирать».

«Вернулась?»

«Не знаю. Мобилой она не владеет. Шофёр говорит, что до дома довёз. Но в состоянии почти коматозном. На глазах сына убили… Сдал соседям с рук на руки».

«Что делать намерен?» — глухо осведомился Ященко.

«Ехать туда, — твёрдо ответил Алексей. — Отыщу тело. Привезу домой. Похороню. Не знаю, сколько времени займёт. Потому и за свой счёт беру».

Отец давно собирался вывезти свою мать, Лёшкину бабушку из Алчевска в Брянск. Хотя — что значит «давно»? Поговаривать об этом начал с марта, когда пошли непонятные движения с захватами госадминистраций. Но опасности особой вроде бы не предвиделось: то дела областные, политические — сколько от них расстояния до старушки-пенсионерки в частном секторе Алчевска?