Абрам Вольф - В чужой стране

Шукшин смотрел на молодых людей и думал: «Вот она, сила жизни, сила молодости. Ничто не сломит их, не согнет…»

Гертруда скоро ушла. Оставшись одни, партизаны заговорили о делах.

— Как в лагере? — спросил Шукшин.

— Плохо, Константин Дмитриевич, — мрачно ответил Трефилов. — Немцы лютуют, расправляются беспощадно. Многих отправили в Бухенвальд, тюрьма переполнена… Бежать становится все труднее. Ловят каждого второго. Забивают насмерть… Люди живут надеждой на освобождение, на партизан…

Шукшин слушал, наклонив голову, потирая ладонью нахмуренный, изрезанный глубокими складками лоб.

— Как у вас с оружием? — спросил Чалов.

— Шесть винтовок и карабинов, два автомата, двенадцать пистолетов. Не густо! И людей мало! Пока только тридцать пять человек.

— Ну, это не так мало! — заметил Трефилов, с жадностью куривший сигарету. — А вот с оружием…

Трефилов не договорил. В комнату вошел Жульян Макенбек.

— Боши остались с носом! — сказал он, усаживаясь на кровать и озорно поблескивая глазами. — А уж как они старались! У Нерутры прочесали лес три раза… Констан, а что же ты не знакомишь меня с твоими друзьями?

Жульян внимательно посмотрел на Трефилова и Чалова.

Трефилов, сидевший на полу, на брусе, поднялся, подошел к Жульяну и протянул ему руку:

— Меня зовут Виталий.

Жульян, пожимая руку Трефилову и глядя на него снизу вверх, с улыбкой проговорил:

— Русский богатырь, о! Я не завидую тому, кто попадется такому в схватке.

— Тебя тоже бог силенкой не обидел! — Трефилов дружески ткнул Жульяна кулаком в тугое плечо. Оба рассмеялись.

Наблюдая за ними со стороны, можно было подумать, что встретились два брата. Оба темнокожие, широкие, крепкие.

Усадив Трефилова рядом с собой, Жульян обратился к Шукшину:

— Завтра Трис привезет вам немного продуктов. Крестьяне в Опповене для вас кое-что собрали. Туго вам тут приходится?

— Ничего, потерпим, — ответил Шукшин. — С одеждой вот плохо, с обувью… А зима подходит.

— Будем собирать, Констан. Народ живет трудно, но для вас найдут.

— А купить нельзя? — спросил Трефилов.

— Можно, но все так дорого! — Жульян сунул в рот трубку, погрыз мундштук. — Как-нибудь соберем…

— Нет ли все-таки возможности раздобыть денег? — снова спросил Трефилов. — Это не дело — брать у бельгийцев последнее!

— К сожалению, в банке нам денег не дают, — усмехнулся Шукшин. — Чековой книжки нету!

— Но у нас есть оружие, Константин Дмитриевич, — Трефилов достал новую сигарету, прикурил от окурка. — Надо будет познакомиться с банком!

Жульян посмотрел сбоку на Трефилова, перевел взгляд на Шукшина.

— Констан, Виталий говорит дело. Честное слово, это неплохо придумано — банк!

— Налет на банк здесь, в Мазайке? — брови Шукшина приподнялись. — Нет, это слишком рискованно. Мы даже не знаем города!

— Город небольшой, познакомиться с ним нетрудно, — ответил Трефилов. — Разведаем, посмотрим.

На следующий день Трефилов и Гертруда, громко, весело переговариваясь, с велосипедами вышли на улицу. Девушка окинула Виталия критическим взглядом:

— Ничего, хорош парень. Только шляпу надо надеть немного набок. У нас все щеголи так носят. Жалко, нет цветка, ты был бы настоящий жених… Знаешь, как у нас влюбленные ездят? А ну, садись, поехали! Ближе ко мне, ближе, не бойся!

Их велосипеды поравнялись. Гертруда положила руку на плечо Трефилова.

— А ты обними меня. Да смелее же, смелее! Какой робкий кавалер… Я управляю левой рукой, ты правой. Поехали!

Обнявшись, они покатили по асфальтированной улице. Прохожие с улыбкой посматривали на влюбленную парочку.

Гертруда, не переставая шутить и смеяться, называла каждую улицу, объясняла, что помещается в каждом из больших зданий, мимо которых они проезжали.

— А где банк? Скоро? — нетерпеливо спрашивал Трефилов.

— Смотри: налево — жандармерия, а тот серый дом — гестапо… У тебя нет желания навестить господина гауптмана? Он так был бы рад встрече… А банк дальше. Вон тот красивый дом…

Проехав два квартала, они поравнялись с большим зданием, увенчанным многочисленными башнями. Над крышей высился шпиль.

— Здание солидное. А этот полицейский всегда тут торчит? — сказал Трефилов, окидывая дом быстрым взглядом.

— Всегда. И в помещении, внизу, двое полицейских.

— Может быть зайдем, а?

— Нет, завтра. У меня будет сюда дело.

— Отлично… Интересно, когда здесь больше денег — утром или к вечеру?

— Не знаю… Через три дня немцы будут выплачивать деньги за поставки. Тогда уж денег будет много!