Абрам Вольф - В чужой стране

Грудцын знал, что партизаны третьего взвода в обиде на Никитенко за то, что он «выделяет» Акимова. С улыбкой посмотрев на Капишникова, на командира взвода Захара Старцева, сидевшего молча, политрук сказал примиряюще:

— Каждая операция, которую мы выполняем, важна.

Конечно, это здорово — ворваться в дом гестаповца или ухлопать немецкого офицера в кафе. Риску много, переполох… А ваша сегодняшняя операция? Вывести из строя многопроводную линию связи — это не менее важно, чем взорвать мост… Вы далеко уходили, Захар?

— Немного до Леопольдсбурга не добрались, — ответил Старцев, оживляясь. — Мы тремя группами работали. Столбов навалили — до черта… У Бохолта на Дядькина натолкнулись. Глядим, весь генштаб опушкой топает. Воронков, Зенков, Коля Боборыкин… Дядькин нас похвалил. Хорошо, говорит, сработали… Он с отрядом Пекшева под Кинрой ходил. Бой, говорит, был крепкий. Карателей распатронили подчистую…

— Тихо! — Капишников предостерегающе поднял руку и, прислушиваясь, рванулся вперед, в чащу. Партизаны схватились за оружие, поднялись.

На поляну, сопровождаемый Капишниковым, вышел мальчик лет двенадцати-тринадцати. Это был Ян — сын бельгийского партизана Тилинса из села Мивэ.

— Что случилось, Ян? Тебя послал отец? — спросил Грудцын.

Ян так запыхался, что не мог говорить.

— Боши… много… там… — он задохнулся, — там… идут…

— Где немцы, в Мивэ?

— Нет, — мальчик замотал головой. — Они приехали в Мивэ на двух машинах. Машины оставили на шоссе… Они идут сюда, к лесу, их много, сорок человек, пулеметы… Я видел…

«Да, отдача быстрая… прочесывают леса», — подумал Грудцын и вопросительно посмотрел на Старцева.

— Распатронить их — и все! — решительно сказал Старцев.

— Правильно, бить надо! — запальчиво проговорил Капишников. — В лесу мы хозяева, не возьмут.

— Буди командира, Захар, докладывай.

Из землянки вышел Никитенко. Щурясь от яркого солнца, окликнул связного.

— Величко, быстро к Акимову! Пусть идет в Мивэ, на опушку…

— Есть!

— За мной!

Партизаны, привыкшие ходить по лесу, выдвигались вперед быстро и бесшумно. Впереди взвода, пригнувшись, как-то по-кошачьи пружиня ноги, шел «вологодский старичок» Иван Федорович. Он пробирался сквозь чащу легко, с большой ловкостью.

Достигнув опушки леса, Федоров осторожно раздвинул ветки и, кинув быстрый взгляд на поле, резко поднял руку. Метрах в двухстах, межой, сильно растянувшись, двигалась колонна немцев. Пересекая поле, гитлеровцы направлялись прямо к тому месту, где находились партизаны.

Никитенко приказал развернуться в цепь и занять широкую канаву, проходившую перед опушкой леса. Канава эта, достаточно глубокая, с насыпью, поросшей травой, служила хорошей защитой от пуль и позволяла скрытно передвигаться влево и вправо.

Партизаны приготовились к бою. От одного к другому шепотом передался приказ: «без команды не стрелять!»

Колонна приближается. Гитлеровцы идут по двое. Сбоку, прямо по полю, шагает офицер — под каской поблескивают очки. Впереди — долговязый солдат с ручным пулеметом.

Никитенко спокойно думает: «Рассчитывают дойти до опушки и развернуться в цепь. Сейчас мы вас развернем, сволочи…»

Колонна уже совсем близко, не дальше, чем в ста метрах. Партизаны, стискивая оружие, бросают в сторону командира быстрые, нетерпеливые взгляды. Но Никитенко продолжает лежать неподвижно. Девяносто, восемьдесят, семьдесят метров…

— Огонь! — во весь голос крикнул Никитенко. Торопливо, наперебой захлопали винтовочные выстрелы, раскатились, сливаясь в оглушительный треск, автоматные очереди. Внезапный шквал огня разметал колонну. Офицер и несколько солдат, сраженных наповал, остались лежать перед канавой. Остальные гитлеровцы отскочили назад, рассыпались по полю и открыли сильный ответный огонь. В трескотню винтовок и автоматов ворвался гулкий стук пулеметов.

Противник скоро понял, что перед ним небольшая группа плохо вооруженных партизан. Солдаты, находившиеся на флангах, под прикрытием пулеметного огня, ползком и короткими перебежками стали выдвигаться к лесу. Намерение противника было ясно: охватить, зажать партизан с флангов, отсечь огнем от леса. Никитенко толкнул локтем лежавшего рядом Грудцына, показал пистолетом вправо. Грудцын, а за ним Капишников и Федоров отошли в сторону, указанную Никитенко. Их огонь заставил гитлеровцев залечь. На левом фланге противника прижал к земле лейтенант Старцев, рядом с которым были партизаны Кабанов и Сабадин — лучшие стрелки отряда.