Иоганн Фосс - «Черные эдельвейсы» СС. Горные стрелки в бою

Иза теперь жила в новой квартире на чердаке, которую она называла своим «райским уголком». Это было совершенно новое очаровательное местечко с лучшей мебелью, картинами и книгами, взятыми из старого дома. Поднимаясь по ступенькам, я почувствовал знакомый аромат лаванды, смешанный с легким запахом свежей краски. Новая квартира превратилась в изысканное жилище, достойное тети Изы.

Здесь я в очередной раз встретился с «нашими шведами». Вместе с Петером была и Грета.

Петер и его семья приехали в Германию в мае, после того как их жизнь в Стокгольме резко ухудшилась. В конце 1939 года он потерял место в английской фирме и с тех пор жил на сбережения и на случайные заработки. Кроме того, он, кажется, лишился британского паспорта, что, видимо, означало радикальное изменение его социального статуса. Более того, как упоминал в своих письмах, после того, как немецкие войска вторглись в Советский Союз, ему стало ясно, что война затянется надолго, и он уже не мог надеяться на то, что останется в стороне и благополучно дождется наступления мира. В конечном итоге один его старый друг предложил ему работу в Брауншвейге. Петер воспользовался подвернувшейся возможностью, собрал вещи, которые отдал здесь на хранение, и перебрался в меблированные комнаты в здании по соседству с нынешним жилищем Изы.

Когда я застал всех троих в гостиной Изы, воцарилась радостная суматоха. Мы не виделись целых четыре года и были рады новой встрече. «Наши шведы» выглядели точно так же, что и раньше: красивые, элегантные, настоящие иностранцы в изысканной заграничной одежде и обуви. Грета курила маленькую черную сигару, чем немало удивила меня. Как бы то ни было, но они казались ярким пятнышком на тусклом фоне военной жизни.

И все же, несмотря на семейную близость, в нашей нынешней встрече ощущался какой-то диссонанс. На мне была синяя форма юнгфолька, и сам я в те дни привык видеть на мужчинах не обычную одежду, а военные шинели. «Шведы» в отличие от них казались сугубо гражданскими людьми. Было и что-то другое — мне казалось, что я оказался в ситуации, о которой не имею ни малейшего представления.

Гости с любопытством смотрели на меня, пока я рассказывал о моей военной допризывной подготовке в Вестервальде. По всей видимости, их удивляло то, что занимаюсь я совсем не теми делами, что мои шведские ровесники, которые по-прежнему беззаботно катаются на яхтах, играют в теннис и путешествуют по всему миру.

— Тебе и твоим товарищам там понравилось? — спросил Петер. — Похоже, вам было не до веселья.

Я уловил иронию в его голосе и решил отплатить той же монетой, небрежно процитировав:

— Мы «гордо и радостно выполняли свой долг».

— Гордо?.. Радостно?.. Свой долг? — расхохотался Петер. — Великолепно! Просто замечательно. Откуда ты взял эти слова?

— Это цитата, — пояснил я, когда он немного успокоился. — Строчка из армейского устава. Неплохо сказано, верно?

— Неплохо, но это выше моего понимания, — ответил Петер, добродушно усмехнувшись. — Тебе действительно понравилась военная подготовка?

— Ты сильно похудел, Иоганн, — заметила Иза. — Похоже, что вас держали впроголодь.

— Вообще-то нам пришлось нелегко. Никаких игр и забав не было.

— Что, даже военных игр не было? — поддразнил Петер.

— Это были не игры, а скорее, учения — полевая подготовка, топография, кроссы по пересеченной местности и все такое прочее. Но никакой муштры, если ты это имел в виду, во всяком случае в обычном понимании слова. Там все по-другому.

— Насколько я понимаю, теперь все идет по-новому, — произнес Петер. — Похоже, что то, о чем сейчас все говорят — о каком-то новом секретном оружии, производящемся в горах Вестервальде, — это немецкий юноша, 1925 года рождения, лучшего качества, «крутой, как дубленая кожа, твердый, как крупповская сталь, быстрый, как борзая». Разве не так фюрер характеризовал молодых людей из Гитлерюгенда?

— Петер, прошу тебя! Прекрати! — оборвала его Грета. — В следующий раз ты так легко не отделаешься!

— Разве я сказал что-то не то? — невинно запротестовал Петер. — Или нас слушает кто-то посторонний? — Он с забавным видом осмотрелся по сторонам и заглянул под стол.

Дядюшка по-прежнему казался мне забавным, и, чтобы сделать ему приятное, я сказал:

— На меня не стоит обращать внимания! Кроме того, похоже, что ты, как всегда, прав. В нашем тренировочном лагере люди из СС отбирали лучших из нас для добровольного зачисления в новую дивизию. Ходят слухи, что она будет называться именно Гитлерюгенд.