Иван Поляков - Краснов-Власов.Воспоминания

Так прошло два дня. Мы были словно отрезаны от всего мира, не зная, что происходит вокруг нас. По слухам и, судя по растерянности немцев, можно было предполагать, что Германия уже капитулировала, но сказать это утвердительно никто не мог.

П. Н. Краснов все это время чувствовал себя плохо и не выходил из комнаты, а Семен Николаевич знал столько же, как и все остальные.

На третий день прибыл Доманов с несколькими чинами штаба и многочисленной свитой адъютантов, а с ним и Полк. В. Их прибытие до такой степени уплотнило нашу комнату, что занять место для спанья на полу, не говоря уже о лавке, считалось роскошью и расценивалось, как главный выигрыш в лотерею. За то вопрос продовольствия немного улучшился. Этому отчасти способствовал Полк. Б. Встретив какую-то небольшую немецкую команду, охранявшую продовольственный пункт, он ее разоружил, отобрал продукты и доставил их в штаб Дома нова. Ген. Краснов, узнав об этом, был глубоко возмущен и горячо осуждал действия Полк. В.

Не помню точно, 7-го или 8-го Мая, часов около 11 утра, когда я был на дворе, возле здания кто-то крикнул: «Смотрите, смотрите, английские танки.» В самом деле: между казачьими подводами, мирно их обгоняя, во двор въехало две малых английских танкетки. Из них вышли английские офицеры и кое-как. дали понять, что они желают видеть старшего начальника. В этот момент появился Доманов и все пошли в здание, в отдельную комнату. Такова была первая встреча стана Доманова с союзниками. Ни радости, ни восторга, а в одинаковой степени, ни удивления, ни неприязни или огорчения, никто не проявил. Такое безразличие, мне кажется, надо приписать тому, что все были убеждены, что именно так, а не иначе, это должно было случиться. Имело значение и то важное обстоятельство, что казаки, как раньше, так и теперь, в союзниках отнюдь не видели своего противника. Потому то появление их, в сущности, и не произвело особенного впечатления.

Казаки, обступив танкетки, с любопытством осматривали их. Они тыкали пальцами в гусеницы и делали свои своеобразные примечания. Шофера — англичане равнодушно, но свысока, смотрели па них и снисходительно угощали английскими папиросами, каковые тогда были большим лакомством. Никакого «пленения» казачьей группы или ее «сдачи» англичанам, о чем уже появились заметки на страницах русской печати, не было.

Я прошел к Петру Николаевичу и спросил его, видел ли он уже англичан. — Весьма спокойно он ответил утвердительно, добавив, «что ему еще неизвестна цель их приезда. Немного позднее, мы узнали, что английские офицеры интересовались численным составом казачьей группы и количеством лошадей. Видимо было намерение организовать снабжение довольствием и фуражом и тем самым предотвратить возможность дальнейших грабежей на этой почве. Англичане потребовали списочный состав всего стана Доманова и указали, чтобы казаки, не задерживаясь здесь, продолжали следовать дальше в район Лиенца.

С этого дня посещение английскими офицерами штаба Дома-нова участилось. Иногда они приезжали и по два раза в день. Я жил уже на частной квартире, но почти целый день проводил в штабе, интересуясь здесь новостями.

Два раза я был свидетелем, когда приехавшие английские офицеры [20] Майор и капитан. , коверкая фамилию Краснова, спрашивали на ломанном русском языке: «Где Атаман Краснов?» Однако, услужливые адъютанты и переводчики Доманова делали недоумевающие лица и отвечали, что здесь есть только Атаман Доманов. Последний, уже оповещенный, торопился на зов, представлялся им и, затем, все шли для ведения переговоров в отдельную комнату. Возмущенный этим, я спешил слышанное мною передать С. Н. Краснову. Но сразу отыскать я его не мог, а когда находил, то было уже поздно. Кроме того, английским языком он не владел, а переводчики держали сторону Доманова.

Конечно, это становилось известным П. Н. Краснову. Но он, как я заметил, это сообщение не принимал близко к сердцу, хотя и осуждал такие поступки Доманова. В это время отношения между ним и Домановым были для меня далеко неясными. Они, как мне представлялось, приняли довольно странную и ненормальную форму, как следствие известного приказа Ген. Власова. Я не видел, чтобы Доманов посещал Петра Николаевича и разговаривал с ним, хотя они жили в одном этаже, не говоря уже о каких либо служебных докладах. Сам Петр Николаевич, в беседах со мной на эту тему не говорил, даже имени Доманова, вообще, не упоминал. Небольшой контакт с последним, скорее полуофициальный, поддерживал Семен Николаевич, временами разговаривая с Домановым.