Анатолий Иванкин - Конец «Гончих псов»

— Зажмем в клещи, — решил Карл, — лишь бы он не ушел в облака.

Пара, разомкнувшись по фронту, пошла на сближение, «Лизандер» летел низко, едва не касаясь земли колесами шасси, закрытыми обтекателями. Уравняв скорость, Карл начал прицеливаться, но в этот момент стрелок противника обнаружил самолет Хенске, зашедший для атаки справа, и открыл по нему огонь. Летчик «лизандера» перевел самолет в набор с левым креном, пытаясь укрыться в облачности. Этим он создал идеальные условия для стрельбы Карлу, который всадил в него длинную очередь из всех стволов. «Лизандер» вздрогнул, словно столкнувшись с препятствием. Возле самой кабины Карла промелькнула отбитая снарядами плоскость.

«Лизандер» описал дугу и взорвался у подножия холма. «Пролети обломок самолета на полметра ниже, — подумал Карл с запозданием, — и к трем английским гробам добавились бы два немецких — мой и стрелка Бейера».

В Аахене Карлу везло. В последующих вылетах они с Эрвином сбили по двухмоторному «блейнхейму», рискнувшим появиться над германской территорией. И только у Руди Шмидта все вылеты заканчивались безрезультатно: то цель уйдет в облака, то ее собьют другие, а однажды, когда английский бомбардировщик «веллингтон» был у него в прицеле, добычу перехватила батарея 88-миллиметровых зениток.

Руди мучительно переживал свои неудачи и даже похудел от зависти к более везучим пилотам.

20 апреля Аахен украсился флагами и портретами фюрера. День рождения «величайшего из немцев» стал официальным праздником Германии.

Вечером летчики из группы Келленберга присутствовали на приеме, устроенном бургомистром города. Их разместили за огромным столом между целенляйтерами, ортсгруппенляйтерами и другими нацистскими бонзами, офицерами аахенского гарнизона и районного гестапо. Келленберга, как почетного гостя, усадили рядом с бургомистром под огромным портретом, с которого улыбался «великий друг детей», положивший руки на плечи юнгфольковцев, замерших от восторга.

Карл в этот вечер лишь делал вид, что пьет, и раньше обычного попросил разрешения отряду удалиться с банкета.

— Не обижайтесь, господин бургомистр, на моих пилотов, — одобрил поведение фон Риттена Келленберг, — Завтра им подниматься в воздух. Они обязаны перед боем хорошо отдохнуть.

В окрестностях аэродрома отцвели фруктовые сады. Скверы Аахена наполнились ароматом сирени. Летчикам авиагруппы Келленберга неплохо жилось в этом вестфальском городе. Их боевые вылеты на перехват самолетов-разведчиков более походили на азартную охоту за крупным зверем. Но не за горами были грозные события.

Третий этап блицкрига начался на рассвете 10 мая 1940 года.

К началу боевых действий германское командование сосредоточило на фронте от Голландии до Люксембурга 92 дивизии и около 2500 самолетов, обеспечив полуторное превосходство по сухопутным войскам и двойное по авиации. Кроме того, самолеты люфтваффе имели качественное превосходство, не говоря уже о том, что моральный дух пилотов, упоенных победами над слабыми противниками, был очень высок.

Характеризуя это время, английский разведчик Эшер Ли [41] Э ш е р Ли. Военно-воздушные силы Германии. М., 1916. так писал в своей книге «Военно-воздушные силы Германии»:

«…В противоположность своим противникам германская авиация уже имела ценный девятимесячный боевой опыт. Ее летчики прошли длительную и тщательную подготовку, и большинство старых пилотов (ведущих пар и звеньев) неоднократно выходили победителями из боев, что вселило в них чувство уверенности.

Во фландрских боях участвовали все лучшие немецкие летчики. Звезды пикировщиков: Рюдель, Зигель, Еинесерус и Штейн, асы истребителей: Вик, Мельдерс, Галланд, Мальпан, Марсель — никогда не сияли больше в таком созвездии. Одни погибли в Англии, другие «приземлились», получив работу в штабах… Но в мае 1940 года лучшие силы сконцентрировали свои усилия на фронте около 250 миль».

10 мая началось очень похоже на тот день 1 сентября, когда немцы нанесли первый удар по польскому аэродрому. Разница была только в том, что цель была не Тарунь, а голландский аэродром Рурмонд. Карл, приобретя опыт, почти не чувствовал того волнения, которое испытывал в первом боевом вылете. Теперь он не сомневался в том, что они все сделают как нужно.