Свен Хассель - Генерал СС

Генерал беспокойно нахмурился.

— Дон? Ты уверен?

— Так точно.

Внезапно наступило молчание. Колонна остановилась, и все прислушивались, склонив головы набок. Ни звука. Ни орудийного огня, ни взрывов, ни треска пулеметов, ни рычания танков. Только ветер из Казахстана злобно выл над бескрайней равниной.

Генерал сурово смотрел на Порту.

— Не видел войск?

Порта медленно покачал головой.

— Никак нет. Нигде ничего.

Молчание продолжалось. Мы продолжали прислушиваться, нам никак не верилось, что все это долгое время мы шли к пустому месту. Что случилось с нашей армией на Дону? Где она? Была ли вообще здесь? Или нам, как обычно, лгали?

Генерал повернулся и посмотрел на колонну своих солдат. От разочарования и отчаяния они поугрюмели. Лучше было бы остаться в Сталинграде, чем проделывать такой путь для соединения с несуществующей армией.

— Пошли побыстрее! — Аугсберг широко повел рукой и указал на холм. — Посмотрим, что удастся обнаружить.

Нашли мы только брошенную, занесенную снегом «пантеру». Очевидно, она принадлежала танковой дивизии Манштейна, не сумевшей пробиться с нашими припасами к Рождеству [87] Первые «пантеры» сошли с конвейров в янв. 1943 г., так что факт ее попадания под Сталинград сомнителен. Кроме того, группа армий «Дон» под командованием Манштейна наступала за сотни километров от направления бегства героев романа. — Прим. ред. .

— Непонятно, почему танк бросили, — сказал Порта, когда мы счищали с него снег. — Похоже, он в совершенно исправном состоянии. Только гусеницы повреждены. Привести их в порядок, и, думаю, им можно будет пользоваться.

Вызвали отделение саперов и объяснили им задачу. Их молодой лейтенант с сомнением покачал головой.

— Отремонтировать их можно, только потребуется время.

— Сколько времени? — спросил генерал.

— Трудно сказать… часов шесть. Может, немного больше. У нас нет нужных инструментов, придется что-то изобретать.

— Ну что ж, приступайте. Транспорт нам пригодится.

На ремонт гусениц у саперов ушло восемь часов упорной работы. Потом Порта сел за рычаги, и тяжелая машина, которую подталкивало множество людей, медленно вылезла из слоя льда. Генерал обратился к одному из врачей, которые были с нами.

— Доктор Хайм, вам нужно решить, кого из людей нужно транспортировать и кто еще способен идти сам. Все, кто попытаются симулировать, пусть остаются здесь и гниют. Пассажиры мне не нужны. В танк сядут только люди с самыми тяжелыми обморожениями и ранами… Вам все понятно?

— Так точно. Но на всех тяжелых не хватит места.

— Оставляю это на ваше усмотрение.

Врач пошел отбирать немногих избранных, а генерал Аугсберг подозвал Старика.

— Фельдфебель Байер, назначаю тебя командиром танка. Даю полное право расстреливать всех, кто попытается влезть в него без разрешения. Обер-ефрейтор Порта будет водителем. Унтер-офицер Хайде возьмет на себя пушку и радио… Унтер-офицер Мартин, — он поманил рукой Грегора, — возьмет на себя пулемет. — Повел взглядом и остановил его на тяжелораненом фельдфебеле, ступни которого представляли собой ободранную бесформенную массу. — Знаком с танковым вооружением?

— Так точно.

Фельдфебель с надеждой заковылял вперед на винтовках вместо костылей. Генерал, сощурясь, поглядел на него, потом кивнул.

— Ладно. Полезай внутрь.

Мы стали спускаться по крутому склону холма к покрытой льдом реке. Танк так скользил, что мы опасались за кое-как отремонтированные гусеницы, но Порта был опытным водителем и обращался с танком заботливо и любовно, будто с лошадью.

Мы перешли реку и наблюдали за неуверенным движением «пантеры». Теперь опасность заключалась в том, что лед мог треснуть под танком: Дон никогда не промерзает до дна. Из «пантеры» вылезли все, кроме Порты. Он медленно повел танк вперед, гусеницы то и дело скользили по зеркальной поверхности, и мы слышали пугающее потрескивание льда. Наконец Порта достиг громадных бесформенных блоков между замерзшей водой и берегом. Танк проехал по ним и в дожде сверкающих на солнце кристаллов льда оказался на берегу. Раздались громкие приветственные возгласы, и немногие привилегированные снова заняли свои места в «пантере». Мы переправились через Дон.

Глаза снова мучили меня пульсирующей болью, несмотря на несколько драгоценных капель лекарства, которые дал мне врач. Если б только среди нас были люди из альпийских частей, Порта наверняка смог бы выпросить, одолжить, украсть или выиграть в карты темные очки для меня. Но высшее командование не считало нужным снабжать такой роскошью обычные войска.