Георгий Савицкий - Штрафники против асов Люфтваффе. «Ведь это наше небо…»

— Вас понял, «Леопард», выполняю!

— Березкин, прикрой — атакую!

— Понял, прикрываю!

На боевом развороте истребитель капитана Волина вырвался наперерез паре «Мессершмиттов» Bf-109G2. Комэск отдал ручку управления влево, и истребитель противника с зеленым червовым тузом на фюзеляже «вписался» в перекрестье прицела. Александр чуть опустил нос своего истребителя, беря упреждение, и нажал на гашетку. Короткая очередь ударила в место соединения правой плоскости «Мессершмитта» с фюзеляжем — как раз там, где находились центропланные топливные баки. Полыхнул взрыв, оторвавший «мессеру» правое крыло целиком. Кувыркаясь в воздухе и рассыпая пылающие обломки, немецкий истребитель пошел вниз.

Гибель ведущего группы «зеленых тузов» несколько поумерила пыл остальных «экспертов» люфтваффе.

— «Горбатые» [45] «Горбатый» — фронтовое прозвище и общий позывной штурмовиков Ил-2 из-за кабины летчика и кормового воздушного стрелка. , я — «Леопард», прием! Сомкните строй. — Капитан Александр Волин «горкой» с разворотом вышел из-под атаки очередной пары «мессеров» и на вираже зашел им в хвост. Но в эскадрах JG-54 «Грюнхерц» и JG-52 «Мельдерс» служили опытные крылатые бойцы — истребители с крестами на крыльях и фюзеляже переворотом ушли от контратаки пары краснозвездных «як-девятых».

— Я — «Горбатый», тебя понял. Воздушные стрелки секут заднюю полусферу. Прикройте нас снизу, прием. И вообще-то у меня позывной — «Буран».

— Я — «Леопард», понял. Лейтенант Лазарев, «Данко», прикрывай со своей четверкой нижнюю полусферу! — Комэск штрафников-истребителей выполнил иммельман — полупетлю с полубочкой, оказавшись выше заходящих на «илы» немецких истребителей.

— Я — «Данко». «Леопард», вас понял. — Замполит Павел Лазарев переворотом через крыло потерял сразу несколько сотен метров, оказавшись ниже «горбатых».

Целясь им в брюхо, уже заходила снизу четверка «желтоносых» «Мессершмиттов» Bf-109G2. Эти не несли эмблемы «зеленого сердца» — видимо принадлежали к истребительной эскадре JG-52 «Мельдерс».

— Я — «Данко», прием, прикрой — атакую!

«Мессеры» модификации «G2» были оснащены подкрыльевыми 30-миллиметровыми пушками МК-108 в обтекаемых контейнерах. Это мощное оружие делало их очень опасными противниками даже для «крылатых танков». Но это же оружие работало и против них: немецкие истребители с подвесным вооружением теряли свою стремительность.

Замполит штрафной эскадрильи сразу же навязал «мессерам» невыгодный для них маневренный воздушный бой. И сразу же один из «Мельдерсов» свалился в штопор, разматывая за собой черный шлейф дыма.

Пока лейтенант Лазарев сковывал боем «мессеров» снизу, звено командира эскадрильи отсекало от строя Ил-2 особо ретивых «тевтонцев» сверху.

Ведущий второй пары первого звена Иван Мартыненко на вираже зашел в хвост пикирующей на правого крайнего ведомого в строю «илов» пары BM09G2. Потянув ручку на себя и выбрав упреждение, Мартыненко полоснул по немецкому истребителю. «Худой», находящийся впереди и в ракурсе под три четверти, будто натолкнулся на невидимую преграду, свалился на крыло и закувыркался вниз.

— Один готов! — радостно выкрикнул Иван.

Вдруг над кабиной Як-9 пронеслись дымно-огненные сверкающие трассы.

— Омельченко, прикрой! Омельченко!

Мартыненко резко, скольжением попытался уйти из-под удара, но было поздно. Разрывные снаряды разворотили правую плоскость, изорвали в клочья обшивку, но Як-9 продолжал чудом держаться в воздухе.

— Я — «Третий», я подбит — теряю высоту!

Прыгать над Новороссийском было нельзя — город оккупирован гитлеровскими войсками. Ивану Мартыненко оставалось только тянуть к линии фронта, благо она была не так далеко. Но в этот раз никто не смог его прикрыть. А тут еще начал захлебываться мотор, видимо, и ему досталась порция свинца.

Уже на отходе комэск Александр Волин увидел, как по аэродрому базирования сил люфтваффе «работает» гвардейский полк штурмовиков — именно тот, для кого крылатые штрафники «расчищали дорогу».

Грозные и могучие «крылатые танки» с алыми звездами на крыльях волнами накрывали в пологом пикировании стоянки и рулежные дорожки, взлетные полосы и блиндажи, скопления заправщиков и склады боеприпасов.

Ревущий огненный шторм от выпущенных «эрэсов» сменился сплошным ковром разрывов фугасных авиабомб. Во втором заходе рявкнули автоматически пушки «илов», достреливая все, что шевелилось.