Вячеслав Миронов - Я был на этой войне

Примерно через полчаса такого мирного сидения и общения прибегает какой-то старик, и что-то кричит по-чеченски, показывая в нашу сторону. Хозяин дома поясняет, что двое солдат избивают его соседа с женой и требуют водки. Блядь! Только этого не хватало!

Мы метнулись на улицу, старик показал, где это, — совсем рядом с нами. Врываемся во двор. Точно. Двое только что прибывших «наемников» избивают старика, старуха кричит. На улице собрались местные. Сан Саныч подлетает первым, разворачивает одного из бандитов и ударом в челюсть отправляет его в какую-то яму. Пока тот летит, Юра хорошим пинком под зад, добавляет ему скорости. Я хватаю за грудки второго и тяну вниз, к земле, тот летит вниз. По пути встречает лицом мое колено. Сан Саныч, поднимает с земли первого и снова его бьет в лицо, но уже направляет мародера к выходу, Юра принимается за второго. Я подхожу к старику и помогаю подняться на ноги. Деду лет семьдесят, лицо все в крови, он еле стоит, шатается. Отвожу его к колодцу. Тем временем на пинках Сан Саныч с Юрой выносят двух ублюдков на улицу и запинывают в машину, водитель активно помогает. Несемся к КП. Во дворе школы уже человек сто прибывшего пополнения, а также все, кто был на КП и командиры батальонов.

Сан Саныч отправил меня, чтобы я позвал командира. Не успел я дойти до дверей, как услышал позади крики. Оборачиваюсь. И волосы на голове зашевелились, мгновенно следует огромный выброс адреналина в кровь. Первый бандит вырвал из кармана гранату Ф-1 [18] разлет осколков двести метров и уже вырвал кольцо с чекой. Поднял руку вверх и что-то истошно орет. Во дворе куча народа. Если рванет — фарш, много фарша. Идиоты мы, надо было обыскать их перед посадкой в машину. Я бегу. Юра и Атомась кидаются на руку дебила, зажимают ее. Сзади подскакивает Серега Казарцев и бьет негодяя сзади под колени, ноги у того подкашиваются, и он падает. Атомась и Юра, выкручивая руку, осторожно вынимают гранату. И, прижимая к себе, вдвоем пытаются уйти. Поверженный здоровяк пытается броситься за ними вслед. Я подбегаю и с ходу, со всей злости, пинаю его. Мощный удар, помноженный на злость и ненависть, попадает в грудь, что-то хрустит и здоровяк, подлетев в воздух, падает на землю, ударившись головой. Неприятный звук. Подбегает народ и каждый считает своим долгом пнуть преступника.

Я бегу за Юрой, Атомасем, Казарцевым. Юра держит побелевшими, трясущимися от напряжения руками гранату, а Атомась и Серега вставляют какую-то ржавую проволоку вместо чеки. С большим трудом вставили.

— Все, Юра, отпускай! — срывающимся от напряжения голосом говорит Атомась.

— Не могу, мужики! Руки свело, — Юра не шутит.

— Давай, потихоньку.

Мы, втроем, начинаем отгибать Юрины пальцы. Они как деревянные, не слушаются, но вот все пальцы разжаты, граната лежит на ладони. Казарцев и Атомась берут ее и, вырвав чеку-проволоку, кидают в глубокий овраг, мы ложимся на землю. Раздается громкий взрыв, слышно как по оврагу звенят осколки, впиваются в землю.

Встаем, всех колотит от нервного напряжения, пот валит с нас градом. Идем в сторону нашего кунга. Когда проходим через школьный двор, все нас приветствуют, те двое с разбитыми в кровь лицами стоят связанные. Руки за спиной и петля на шее. Чуть дернешь руками и петелька-удавочка затягивается.

Заходим все вчетвером к нам в кунг. Юра распахивает коробку с водкой. Без слов берет две бутылки, ставит на топчан. Достаем стаканы. Все молча. Слова бесполезны, всех продолжает бить нервная дрожь. Наливаем каждому по полстакана водки, чокаемся, пьем. Не закусываем, снова по полстакана, чокнулись, выпили. Вот теперь чуть полегчало. Начинается нервная реакция. Мы говорим, перебивая друг друга. И тут слово взял Атомась.

— Мужики! — начал он, обращаясь к нам. — Я думал, что вы обычные засранцы, которые корчат из себя на войне крутых, и поэтому относился к вам с прохладцей. Но теперь увидел, что вы настоящие мужики, И поэтому я пью за вас. Можете считать меня своим другом. За вас, мужики!

Мы встали, мешая друг другу в тесном кунге, чокнулись и молча выпили. Таких искренних, теплых, без тени подхалимажа слов нам с Юрой еще не доводилось слышать.

Последние дни на этой войне мы ходили героями. Через пять дней нам сообщили, что пришла замена. Прибыли два майора. Моя замена из Барнаула, Юрина — из Омска. Мы съездили в Ханкалу, посадили заменщиков внутрь БМП. Мужики возмущались, но мы их успокоили, что нам необходимо их живыми доставить, а на броне они еще успеют накататься.