Имран Касумов: На дальних берегах. Повесть

А Мехти, захлопнув двери этого дома, - двери, казалось ведущие в иной, гнусный, чуждый ему мир, - вспомнил почему-то об Анжелике, о Ферреро, о многих честных итальянцах, которые живут там, в горах, которые в лютые морозы спали рядом с ним на снегу, делили последние крохи кукурузного хлеба и умирали в боях за свободу, за хорошую, честную жизнь… Он любил их и считал своими братьями…

Держа пистолет наготове, но не вытаскивая его из кармана, Мехти пересей улицу и нырнул в темный двор. Уходить через проходные дворы было его излюбленным приемом.

…Вскоре ребята, засевшие на колокольне Сан-Джусто, увидели, как невдалеке вспыхнула ракета. В окрестностях Триеста загремели пушки, минометы. А через минуту им стали вторить тревожные сирены грузовиков, несущихся по триестинским улицам к городским окраинам. В грузовиках сидели эсэсовцы.

Когда Мехти услышал гудки и шум машин, мчавшихся по улице, он укрылся в подворотне.

Нацисты, ворвавшись в тыл к партизанам, могли отвлечь на себя значительные их силы, и Мехти решил хоть чем-нибудь помочь боевым друзьям. Быстро рассчитав время, за которое к нему должны были приблизиться грузовики, он вынул из сумки взрывчатку и раздавил пятиминутный капсюль детонатора. Через четыре минуты из-за угла показались машины. Это был большой риск со стороны Мехти; он мог неправильно рассчитать время, или взрыв, как это бывало иногда, мог произойти раньше, чем следовало. Нужно было обладать поистине железной выдержкой, чтобы ждать приближения машин, когда до взрыва оставалась всего одна минута. Вот и первая машина; сейчас она промелькнет мимо ворот. Уловив мгновенье, Мехти швырнул взрывчатку в кузов машины и скрылся в темноте…

Взрывчатка упала прямо на головы нацистов, они испуганно шарахнулись к бортам, и тут же сильный взрыв разнес кузов в щепки. Взрывной волной перевернуло следующую машину, а она преградила дорогу всем остальным. Нацисты высыпали из машин и побежали в ворота, на которые им указывали раненые эсэсовцы, видевшие, откуда была брошена взрывчатка.

Мехти стремглав бежал вниз по улице. Повернув налево, он увидел бегущих ему навстречу двух фельджандармов. Назад пути не было. Мехти побежал к жандармам. Ни он, ни жандармы не стреляли. Когда расстояние между ними сократилось до двенадцати шагов, Мехти с разбегу повалился на тротуар, и автоматные очереди, пущенные по нему жандармами, прошли высоко над ним. Мехти выстрелил два раза подряд; один из жандармов упал лицом вперед, а другой присел около стенки и умер сидя. Вскочив на ноги, Мехти снова бросился бежать, на ходу выхватив автомат у откинувшегося к стене жандарма.

Не успел Мехти добежать до конца улицы, как сзади него загремели выстрелы. Мехти побежал быстрее, вырвался вскоре за город и, преследуемый гитлеровцами, стал уходить в сторону села Великий Дол.

- Это был Михайло! - восхищенно сказал косоглазый Марио своему товарищу, одетому в такие же живописные лохмотья, как и он сам, и почему-то прозванному ребятами «тененте» - лейтенант.

…А на восточных окраинах Триеста завязался жестокий бой.

Первые же пушечные выстрелы расстроили ряды дивизии Гульбаха. Нацисты, опешившие от неожиданности, не могли сначала определить, откуда по ним бьют из пушек. А потом решили: не из Триеста же их атакуют!.. И принялись занимать позиции, чтобы дать отпор партизанам, наступающим, по их предположениям, с гор. Но не успели нацисты развернуть орудия, как на них снова обрушился огонь пушек и минометов. Один из снарядов угодил в грузовик с боеприпасами, и это стоило жизни многим гитлеровцам… Гульбаху стало ясно, что их позиции хорошо просматривались партизанами, и он распорядился на время отступить к Триесту. Карранти, правда, говорил ему, что партизан в горах не так много, но лезть на рожон не стоило: если уж они осмелились выступать против дивизии Гульбаха - значит, рассчитывают на что-то!

Нацисты попятились назад, и тут начал реализовываться в полной мере план Сергея Николаевича. Подпустив нацистов поближе, партизаны, сосредоточившиеся в предместьях Триеста, ринулись в атаку. Небольшими группами они врывались с разных сторон в ряды нацистов, тут же отступали и совершали новый наскок. Действия партизан поддерживались непрерывным огнем пушек и минометов.

В центре отважно сражался отряд Анри Дюэза: партизаны закидывали нацистов гранатами. На одном из флангов косил гитлеровцев из автоматов отряд крепыша-болгарина. Сильвио носился среди немцев на своем броневике, сбивал их с ног, давил, расстреливал. Сделав свое дело, он исчезал, а потом вновь появлялся в другом месте.