Владимир Масян - Замкнутый круг

— Да так! Шла поблызу, дай, думаю, загляну до подружки. — Кристина опять оглянулась на дверь в лабораторию.

— Одна я сегодня. Санитарка еще с вечера отпросилась картофлю сажать! Говори, не бойся — Степанида уже поняла, что Кристина пришла к ней не зря.

— Наказано быть тебе, Степо, в воскресенье ровно в пивдень на мельнице, — Кристина не выдержала прямого взгляда Сркольчук, потупила взор. — Щэ сказали, чтобы привезла с собой того…

— Кого того?

— Не ведаю, Степо. Сказывали: того, что у себя прячешь. А я не знаю, про что речь. Передаю тильки слово в слово.

— Ты ж знаешь, что у меня в хате никого нет.

— Степочка, я ничего не ведаю. — Кристина встала с табуретки и, все еще оглядываясь, склонилась над Степанидой, дыша ей в ухо. — Приходил Сирко. Говорит, хлопцев в лесничестве побили, но Пташек успел передать, что ты увезла с собой какого-то офицера. Гроза обещал из тебя кишки выпустить, если ты офицера им не выкажешь.

— А это он не видел? — Степанида сложила из пальцев фигу.

— Господь с тобой, Степо! — Кристина отшатнулась от фельдшерицы и, крестясь, села на место. — Ты ж их знаешь, душегубов!

— Так это Гроза велел мне быть на мельнице?

— Ни, ни, Степо. Сам наказал и сам на встречу придет. Сидор, Сидор приказал, не сомневайся.

— Выходит, проболтался лесник, — Степанида вздохнула.

— Не перечь им, Степо. Убьют, ей-богу убьют!

— Что же мне делать?

Кристина участливо вздохнула, развела руками:

— А що за человик-то? Может, и не стоит по нему убиваться?

— Не выдам, — твердо заявила Сокольчук. — Хай стреляют.

— Ишь ты, — Кристина удивленно оглядела подругу. — А если выехать ему куда подальше? И тебе разом с ним?

— Пораненный он.

— Зараз полсвета пораненных, удобнее скрываться.

— Выследят.

— Цэ точно, — Пилипчук снизила голос, перешла на шепот. — Есть у меня один человек надежный, по областям разъезжает…

— Заготовитель, что ли, твой?

— Ну, мой не мой, — гордо распрямилась Кристина, — а скажу — допоможе.

— А если дознаются после?

— Тебе решать…

— Добрэ! Поговори, Кристина, с заготовителем. Может, что и выйдет.

— До воскресенья щэ есть время.

Подруги расцеловались на прощание, и не успела Пилипчук уйти, как Степанида кинулась запирать медпункт.

Боярчука прятали на дальнем хуторе в излучине болотистой Горыни. Во время войны за связь с партизанами немцы сожгли здесь все дома, а жителей выселили и бросили на произвол судьбы. Многие из них так и сгинули на военных дорогах. Вернулись в родные места лишь несколько стариков да вдова с малолетними детьми. Жили бедно, впроголодь.

Зная, что поживиться тут нечем, а дорога шла сплошь болотами, бандеровцы сюда не являлись, не бывали здесь и представители новой власти. Казалось, богом забытый в глуши клочок земли надежно сохранит в тайне историю появления здесь Боярчука. Но тем не менее, памятуя о недавнем прошлом, старики, приняв раненого, спрятали его подальше от света белого, заперев хоть и в сухом, но холодном погребе.

Борис томился в бездействии. Он уже не раз пожалел, что поддался уговорам Степаниды и уехал с ней из лесничества. Там наверняка бы он уже встретился с бандитами. Поверил же ему лесник, когда он «спрятался» от эмвэдэшников.

Для убедительности Боярчук придумал себе легенду. Он действительно старший лейтенант Советской Армии, действительно лежал в госпитале и по ранению демобилизован вчистую. Но уверенности в своей дальнейшей судьбе у него не было: он знал, как порой обращались с теми, кто побывал в немецком плену.

Борис хорошо помнил историю своего взводного. Сергей Федоров на границе принял первый бой, там же был ранен, попал в окружение. Вместе с другими пограничниками шел лесными дорогами на восток, потом на юго-запад, к сражающейся Одессе. Командовал взводом в осажденном городе, получил звание младшего командира. Последним транспортом эвакуировался в Севастополь, принял взвод морских пехотинцев. Стал офицером, орденоносцем. Когда по чьему-то недомыслию за оборонявшимися не пришли корабли Черноморского флота, он был уже начальником штаба батальона. Им оставалось одно: достойно умереть на развалинах бессмертного города русской славы. Прорыв на Керчь не удался. Федоров, раненный в голову, попал в плен. Начались бесконечные скитания по концлагерям, побои, унижение, вечный голод. Пытался бежать, неудачно. Кто-то выдал. Беглецов расстреляли. Пуля прошла у Сергея в миллиметре от сердца. Его подобрали польские крестьяне, присланные захоронить трупы узников. Спрятали, выходили, переправили к партизанам. В отряде сопротивления и встретил Федоров Красную Армию. Как знающего здешние леса, направили в разведку. К концу войны назначили командиром взвода, вернули звание, восстановили награды. А после Победы вызвали в особый отдел… Трибунал приговорил его к десяти годам лишения свободы.