Теодор Кранке - Карманный линкор. «Адмирал Шеер» в Атлантике

Захлопали двери, по трапам загремели тяжелые башмаки, матросы побежали по лестницам и послышались гневные окрики: «Держись правее, черт тебя подери!» Наверху отрывисто звучали приказы, и через несколько минут на мостик доложили, что личный состав корабля занял места по боевому расписанию.

Впередсмотрящий заметил в отдалении верхушки двух мачт, и сам капитан взобрался на пункт наблюдения, чтобы лично взглянуть в бинокль. За ним проворно поднялся офицер по административным вопросам, в чьи обязанности входило записывать все решения и приказы капитана, которые затем официально заносились в судовой журнал корабля.

Сначала ослепительная радуга мешала разглядеть что-либо, кроме моря и облаков, но через пару минут мачты снова появились на горизонте. Корабль, которому они принадлежали, очевидно, направлялся на запад. Кранке молчал, только кивал, показывая, что слушает рапорт впередсмотрящего. Казалось, капитан без особого интереса смотрит куда-то в пустоту. На самом же деле он пытался решить довольно сложную проблему. «Шеер» уже успел подойти к незнакомцу достаточно близко, чтобы распознать в нем вражеский танкер. Корабль представлял известную ценность, однако, учитывая его западный курс, он, безусловно, шел порожняком. Наконец Кранке повернулся к штурману.

— Взять прежний курс, — приказал он.

Вахтенные офицеры и все собравшиеся на мостике изумленно уставились на капитана, когда тот спустился с фор-марса и его приказ стал известен. Разве они служат не на рейдере? Так почему же капитан решил дать вражескому судну уйти? Да к тому же не какому-то там корыту, а танкеру!

Никто не произнес ни слова, но Кранке прекрасно понял, какие вопросы вертятся в голове его офицеров.

— Я знаю, о чем вы думаете, господа, — спокойно сказал он. — Но одна ласточка весны не делает. Наша задача — найти конвой. Если мы атакуем танкер, то позже можем оказаться в опасном положении. — Потом он повернулся к первому помощнику: — Кстати, Грубер, объясните это команде по громкой связи.

Так первая тревога на «Шеере» оказалась ложной, во всяком случае, боя не было. «Шеер» охотился на рыбку покрупнее, как опытный рыбак, отпуская на волю пойманную мелочь.

В понедельник погода продолжала улучшаться. Можно было даже посидеть на солнышке, и те, кому велели оставить свои боевые места и находиться на палубе наготове, расселись по укромным уголкам, прячась от ветра, читая и подремывая.

В тот день впередсмотрящий заметил еще один корабль, идущий западным курсом, и капитан опять никак не вмешался и дал ему уйти. Но несмотря на бедную событиями жизнь на борту, в воздухе носилось ощущение некоего ожидания. Каждый чувствовал, что нечто должно произойти, и очень скоро, может быть, в ближайшие часы. Вдобавок упорно ходили слухи, которые никак не опровергал первый помощник, что на следующий день, во вторник 5 ноября, «Шеер» встретится с конвоем. Эти слухи имели серьезные основания: исходя из всех имеющихся сведений, а также по всем расчетам выходило, что британский конвой НХ-84 во вторник окажется в непосредственной близости от «Шеера».

Метеоролог получил приказ явиться на мостик.

— Откройте нам профессиональную тайну, Дефант, что для нас приготовила «небесная канцелярия»? — добродушно спросил Кранке.

— Завтра ветер станет слабее, капитан. Спокойное море и чистый видимый горизонт, но в дальнейшем вероятно падение давления и шторм, хотя не раньше послезавтрашнего дня.

Тот вечер запомнился надолго. Заходящее солнце набросило на океан сверкающую вуаль будто из шелка, вышитого голубым и красным. Кое-где виднелись золотые и фиолетовые нити. Но когда солнце наконец опустилось за горизонт, освещение стало холодным и жестким и поверхность океана постепенно поблекла. В сумерках «Шеер» погрузился в тишину и покой, только непрестанно стучали машины, но в умах и сердцах членов экипажа не было покоя, ибо психологически они уже приготовились к действию, движению, риску и опасности.

Забрезжил рассвет вторника 5 ноября. Предсказания метеоролога относительно погоды полностью оправдались. Лейтенант Пич, старший пилот, получил приказ явиться на мостик. Раньше, до того как стать летчиком, он был морским офицером и впоследствии вернулся к своей первой любви, к морю, где и окончил свои дни 24 августа 1944 года в Арктике, будучи командиром подводной лодки «U-344».

— Ну, Пич, — встретил его капитан. — Как вам сегодняшняя погода? Годится, чтобы рискнуть спуститься на воду?