Сергей Русанов - Особая примета

Все это заставило меня задуматься. Мы вникли в дело поглубже, и оказалось, что при повторных посещениях лесного управления Влоцкого каждый раз принимали новые люди. Козинский отсутствовал, в отдел кадров Влоцкий не заходил и являлся не к заму, а к самому заведующему. Наружность его описывают по-разному. Высокий, бритый, блондин, крепкого сложения — с этим согласны все. Но по мнению Козинского, Влоцкий худой и волосы у него светлые, пепельного оттенка. А начальник управления и инспектора, видевшие Влоцкого, описывают его сходно с тем, как вы описали майора…

— А что говорят заместитель и работники отдела кадров?

— Ничего не говорят, то есть не помнят. На специальные темы Влоцкий ни с кем, кроме как с Козинским, не говорил, ловко сводил разговор на что-нибудь интересное для собеседника, например, заву чуть не час рассказывал об охоте и рыбной ловле — тот любитель. На квартиру к Козинскому он зашел, чтобы посоветоваться по поводу статьи, которую хотел написать в журнал «Пуща». В беседе жаловался, что встречает трудности, мешающие ему выполнить свои планы лесовосстановления. «Сейчас нечего будет вам показать, — сказал он, — но дайте мне полгода, а потом приезжайте и посмотрите». Козинский согласился и отложил намеченную поездку.

Ну, и еще один момент: Козинский при первом свидании, когда принял Влоцкого на работу, вышел из управления вместе с ним. Он любит немного выпить и затащил нового лесничего в ресторан, где они «обмыли» назначение. При второй встрече Козинский поставил на стол графин вишневки, Влоцкий пил и похваливал. А когда Влоцкого принимал заведующий и они беседовали об охоте, в кабинет был подан чай> в который хозяин хотел подлить рома из фляжки — он тоже не дурак выпить, — Влоцкий попросил прощения и отказался.

Вы меня простите за все эти мелочи — в них все дело. Скажите, у вас не возникает никаких предположений?

— Предположений? Мне кажется, что их двое!

— Да, да! Смотрите, что выходит: инспектора знают именно того Влоцкого, которого они найдут в лесничестве, если приедут туда. Козинский знает именно того Влоцкого, которому, как хорошему специалисту и энтузиасту, можно надолго предоставить самостоятельность. А на случай каких-нибудь дел с большим начальством — один Влоцкий известен заму, а другой — заву, значит, опять-таки можно сманеврировать. Конечно, долго так не протянешь, но долго-то ему и не нужно.

— Простите, товарищ генерал, это все так, но какая же цель? Зачем нужна такая сложная и рискованная механика? Почему тот человек, который имеет все данные, чтобы занять место лесовода, не поехал в лесничество? Зачем понадобилось посылать вместо себя другого?

— Ну, я думаю, затем, что настоящий лесовод работает в каком-то другом месте, под другим именем и может появляться здесь только изредка, когда нужно обработать понимающего человека, которому не вотрешь очки. При таком способе он как специалист может служить ширмой не для одной шпионской базы, а для двух и, может быть, больше. Ведь гастролировать он может за нескольких майоров. В стране еще не во всем наведен четкий порядок, бдительность, хромает и такие махинации возможны.

Теперь вот какой — и последний — вопрос: Влоцкий номер один и Влоцкий номер два по наружности в общем — похожи. Не заметили вы сходства между майором и шофером машины, на которой вас возили? Помнится, из слов вашего убийцы вы поняли, что водитель — лесовод?

— Да, я очень ясно слышал: «Эх, лесовод!» Но я не видел лица шофера и даже рост его затрудняюсь определить. По голосу он на «майора» не похож, а вот-боязнь вида крови у обоих одинаковая.

— Ну, это, конечно, ничего не доказывает.

Вы не помните, каким тоном говорил Юзеф с шофером?

— Довольно фамильярно, но все-таки на «вы», а тот говорил ему «ты».

— Примечательно, что шофер очень уж прятался — никто из Ковалей не видел его в лицо. Почему-то он особенно конспирируется. Я уверен, что мы в конце концов разберемся. Однако поздно уже, вы устали. Отдыхайте и поправляйтесь. Снимок обработают в фотолаборатории, потом наш человек придет с ним к вам — не откажите ему в указаниях. Желчный пузырь — единственная особая примета, которую мы знаем у Влоцкого номер два. Жаль, что по ней нельзя узнать человека на улице. Ну, выздоравливайте, берите пример с. вашей пациентки. Три дня назад ее перевезли сюда, в госпиталь, а сегодня сняли швы — и все в порядке. До свидания, Иван Михайлович!

Генерал Чугунов вышел. Да, вот когда хирург испытывал удовлетворение. Он поступил правильно — нить, которую он дал, в надежных руках и ведет к какому-то очень важному клубку. И все же длинный разговор утомил профессора, голова разболелась, и он долго не мог уснуть.