Юрий Стукалин - Последний защитник Брестской крепости

Матиас потянулся за флягой, перевернулся на бок и, задрав голову, сделал большой глоток. Дешевый коньяк сперва обжег горло, затем постепенно разнес приятное тепло по телу. Хорн еще раз глотнул, невозмутимо завернул крышку и убрал флягу, краем глаза ловя на себе красноречивые взгляды обозленного Риммера. Коньяк принес некоторое облегчение, тревоги сгладились, отошли на задний план.

— Слышишь? — тихонько позвал Матиаса Риммер.

— Что? — Хорн обернулся к нему, отвлекаясь от мыслей о скором наступлении.

— Гул, — коротко ответил Карл, показывая пальцем на небо.

Матиас сначала не понял его, но спустя мгновение услышал, как издалека выплывает равномерный рокот самолетов Люфтваффе. Звуки приближались, и в начинающем светлеть небе можно было разглядеть сотни движущихся ярких точек бортовых огней. Хорн инстинктивно вжался в траву. Самолеты летели звеньями на большой высоте, и, казалось, им не будет конца. Впечатляющее зрелище! Оно придало сил и уверенности, заглушило тревогу и переживания. Быть частью такой мощной армии — великая честь. Матиас не сомневался, что вермахт так же легко расправится с русскими, как с французами и поляками.

Такого огромного скопления германских сил, как здесь, на западном берегу Буга, ему видеть не доводилось. Весь берег был усеян артиллерийскими расчетами. Разнокалиберные пушки стояли, гордо задрав к небу дула, готовые выпустить по Советам тысячи смертоносных снарядов. Неподалеку в небольшом лесочке находились танки. Экипажи в промасленных комбинезонах уже заняли свои места, а командиры выглядывали из люков, ожидая приказа запустить двигатели.

Пехотинцы были распределены по штурмовым группам. Матиас и Риммер служили в одном отделении, и в атаку они пойдут вместе. Поставленная перед ними задача предельно проста — переправиться на надувной лодке через Буг и закрепиться на том берегу. К этому времени диверсионные группы уже должны будут обезвредить охрану на мостах, расчистив дорогу для тяжелой техники. Но сначала артиллеристы накроют гарнизон крепости и город Брест ошеломляющим массированным огнем.

Начало атаки ожидалось с минуты на минуту.

Лейтенант Пабст, поглядывая на часы, прохаживался вдоль рядов, отдавая последние распоряжения.

— Ты свои часы сверял? — Риммер потянул Матиаса за рукав.

— Да, — кивнул тот.

— Это хорошо, — улыбнулся Карл. — А то вдруг войну начнем, а ты еще не готов.

— Я давно готов, уже сил моих нет, — зло сплюнул Матиас. Ему сейчас больше всего хотелось, чтобы кончилось томительное ожидание. Он жаждал любого действия, лишь бы не лежать в мокрой траве.

Посмотрел на часы, стрелки показывали три утра.

Еще немного, и они бросятся в бой! За спиной взревели двигатели танков.

Сердце бешено заколотилось.

Секундная стрелка отвратительно медленно описывала круг за кругом. Ожидание превращалось в нескончаемую муку. Было уже все равно, что делать, лишь бы не лежать здесь, в мокрой траве.

— Ну же, ну, — сквозь зубы шипел Матиас, глядя на циферблат. — Давай!

Вокруг суетились корреспонденты — Германия должна знать о своих победах на Восточном фронте. Представители различных газет сидели с блокнотами, операторы «Ди Дойче Вохеншау» пытались расположиться поудобнее, надеясь найти наилучший ракурс для камер. В Ставке хотели видеть сокрушительный удар по Советам. Да что там Ставка, каждый немец желал стать свидетелем великой победы Третьего рейха! Корреспонденты нервировали Матиаса, они создавали излишнюю суету, им не терпелось запечатлеть наступление, показать его во всей красе.

— Этим белоручкам в атаку на русские штыки не идти, — зло пробурчал Риммер.

— Сфотографировал, и в кусты, — согласился Матиас. — Непыльная работенка.

Три часа четырнадцать минут… Господи, как долго тянется время…

И тут началось! Практически одновременно громыхнули все пушки. Залп был настолько неожиданным и оглушительным, что Матиас дернулся. Земля содрогнулась так, словно случилось землетрясение. Матиас широко разинул рот, чтобы от оглушительного грохота не лопнули барабанные перепонки. Риммер вытянул большой палец вверх, что-то кричал, но Матиас не мог разобрать слов. Он отвернулся и уставился туда, где сейчас разверзся ад.

Небо полосовали следы пролетавших снарядов. То тут, то там возникали всполохи взрывов, утреннее небо вмиг стало багряным. Невероятное количество смертоносного металла обрушилось на другой берег Буга, превращая город и крепость в пепелище. Матиас попытался представить, каково сейчас там вражеским солдатам, как рвутся среди них снаряды, как летят в разные стороны осколки, впиваясь в плоть, вырывая куски мяса и дробя кости в мелкую крошку. Он завороженно вглядывался в даль — на советской стороне вовсю разгуливала смерть, и остро отточенная коса ее собирала богатый урожай.