— Зачем пожаловали?
Раненые переглянулись.
— За отправкой пожаловали… Или ждете следующего налета? — колюче спросил один из них.
— За отправкой… Законно. Отправлять надо. А чем?.. — Дежурный сильно потер голову. — Если бы я имел хоть паровозишко… Самый паршивый…. Тяги нет!..
— Вызовите из депо… Где оно тут у вас?
— На узловой станции.
— Звоните туда, требуйте!
— Звонил, дорогие мои, звонил, и не раз…
Дежурный усталым, очевидно и ему надоевшим, жестом придвинул поближе трубку селектора и глухим голосом стал вызывать узловую станцию.
Селектор молчал. Замолчал и дежурный. Раненые переглянулись.
— Почему молчит?
— Хотел бы и я знать, почему. Последний раз говорил с диспетчером в полночь… — Дежурный посмотрел в журнал. — Да, в двадцать три с минутами… Разговор не закончили. Узловую бомбили. А потом связаться не удалось…
Еще несколько раз пытался дежурный связаться с узловой станцией, но безуспешно. Наконец удалось ему поймать голос с промежуточного разъезда. Сообщение оттуда было неутешительным: над узловой — немецкие парашютисты, путь в нескольких местах поврежден.
— Закупорили, как в бутылке, — сказал один из раненых.
— Да-а, — протянул другой.
— Может, десант в узловой уничтожат, — не очень уверенно произнес дежурный. — Путь починят…
Возражать ему никто не стал, но надежды на то, что эшелоны с ранеными уйдут из тупика, ни у кого не осталось.
Сформированный в городе партизанский отряд ночью ушел в горы. Николай Николаевич, командир отряда, задержался главным образом из-за того, что надо было решать судьбу раненых, погруженных в эшелоны. Утром он говорил по телефону с соседним городом, там уже определенно знали, что эшелоны отправить не удастся.
— Раненых надо спасать, — сказали Николаю Николаевичу. — Всех, кто способен двигаться, группами в сопровождении врачей направляйте по дороге в горы. Что касается тех, кто двигаться не может…
Николай Николаевич слушал, стараясь не пропустить ни одного слова. План предлагался неожиданный, трудноосуществимый. Но другого выхода не было.
— Найдите надежного человека, — напутствовали Николая Николаевича. — Под вашу личную ответственность. Не каждый справится, сами понимаете…
Николай Николаевич понимал, хорошо понимал: человек нужен незаурядный. Где же его найти такого, чтобы отвечал всем требованиям?
Ясно, что надо врача. Лучше бы не местного, а из числа раненых, который в городе малоизвестен. При всем этом надежного, отважного, но и осмотрительного, который обладал бы огромной выдержкой. Кто подскажет, где взять такого? Многие работники горкома ушли с партизанским отрядом, другие — эвакуировались. С кем посоветоваться?
Осторожно, исподволь командир включил в поиски отрядного врача. Тот называл фамилии своих коллег, давал им характеристики.
— Опытный терапевт, депутат горсовета.
— Не подойдет…
Врач называл другого:
— Всеми уважаемый. Член партии с десятилетним стажем.
— Не подходит. Давай еще.
— Очень надежный, опытный. Орденоносец…
— Тоже не годится.
— Николай Николаевич, да тебе что, прохвост нужен?
— Прохвоста мне не надо. Нужен человек надежный, но без видимых заслуг, что ли.
— Для фашистов? Чтобы доверяли?
— Вот-вот, чтобы войти в доверие мог.
Врач погрузился в долгие размышления.
— Этот, может быть, подойдет: был главным врачом, снят за растрату.
— Пьет?
— Да, не обходит.
— Нет, в сторону.
— Есть еще один: не местный, из раненых. Лечился и замещал начмеда в госпитале… Только крут очень и кулакаст.
— Что значит — кулакаст?
— Все в кулак забирает, не дает простора.
— Так это в данном случае хорошо. Врач?
— Хирург. Только вот — у женщин успехом пользуется.
— Бабник?
— Да нет вроде. Не столько он, сколько за ним ухаживают. Беспартийный. В тридцать седьмом сидел.
— За что?
— Так, по недоразумению, разобрались — и выпустили.
— Разыщи. Я хочу встретиться с ним.
— Трудно, но постараюсь.
Доктор направился к двери.
— Возьми моего коня! — разрешил Николай Николаевич.
* * *
Командование госпиталя, размещенного в военном санатории, готовилось уехать рано утром. На дворе стоял большой автобус. Мотор его работал на малых оборотах, сотрясая кузов мелкой дрожью. На две подводы укладывали последние чемоданы.
Ковшов пришел, когда почти все места уже были заняты. Он сел на заднее сиденье. Вскоре явился и начальник госпиталя. Шофер захлопнул дверцу и двинул машину к воротам.
Читать дальше