Антон Кротков - Воздушный штрафбат

Потом Борис проводил Настю до машины. Они очень тепло попрощались:

— До встречи в России, — сказала Нефедову девушка.

При этих ее словах у Бориса отчего-то неприятно сжалось сердце. Но он тут же отогнал дурацкое чувство и предложил обязательно, как только они оба вернутся в Москву, отметить это событие.

— Я познакомлю вас с отличными людьми, — моими друзьями, — пообещал Нефедов. — Уверен, что они станут и вашими друзьями…

Впрочем, этим планам не суждено было сбыться. Сотруднице советской разведывательной резидентуры во Франции Анастасии Смольской так и не удастся до начала Второй мировой войны вернуться в СССР, а в 1942 году за связь с французским Сопротивлением она будет арестована гестапо. 4 июня того же года девушка будет казнена на гильотине.

Сразу после прибытия самолетов началась их подготовка к длительному перелету. Этим занимались четверо специально нанятых французских механиков. Борису предстояло лететь на «Спаде». Это было крайне рискованное предприятие, ибо открытая, не оборудованная нужными приборами кабина самолета совсем не подходила для высотного полета над горами — в непредсказуемых климатических условиях. К тому же давно выработавший свой ресурс мотор «Испано-Сьюза» мог заглохнуть в любой момент. Но Нефедов старался не думать о возможных неприятностях, караулящих его на маршруте. В конечном итоге — приказ на то и приказ, чтобы его выполнять, а не подвергать бесполезным сомнениям.

За час до вылета командир разбудил пилотов. Шутливо подтрунивая друг над другом, летчики неспеша оделись.

Вообще-то для такого полета требовалось специальное обмундирование, чтобы не получить переохлаждения и даже обморожения в открытом кокпите [101] Кабина. : несколько слоев шелкового и шерстяного белья, толстый свитер, утепленный комбинезон, меховые чулки и утепленные ботинки. Ничего этого у Нефедова и его товарищей не было — организаторы перегона то ли не догадались обеспечить пилотов всем необходимым, то ли посчитали траты на дополнительное снаряжение излишними.

Наскоро перекусив, молодые люди взяли дорожные вещи, парашюты, маршрутные карты и направились к самолетам.

Подойдя к своему «Спаду», Борис ласково провел ладонью по его узкому лакированному фюзеляжу. В этой тесной люльке ему предстояло провести несколько часов над безлюдными горами. Случись серьезная поломка, — помощи там ждать неоткуда…

Механик как раз только что залил горючее в дополнительный подвесной бак самолета и сообщил летчику о готовности машины.

— Как моя птичка — не подведет? — шутливым тоном осведомился у техника Нефедов.

— Смотря куда мсье собирается на ней лететь, — без особого энтузиазма ответил о чем-то, видимо, догадывающийся француз, давая понять, что его дело — сторона.

Такие слова прозвучали не слишком обнадеживающим напутствием, но Нефедов привычно отмахнулся от тревожных мыслей.

После двух часов полета над горами Борис ничего не чувствовал, кроме изматывающего, сводящего с ума холода. Чтобы немного согреть руки, молодой человек поочередно прижимал то правую, то левую ладонь к нижней части приборной доски, которая нагревалась от работающего мотора. В своем обычном дорожном костюме он вот-вот должен был превратиться в сосульку. Борис невольно представил себя после приземления в виде огромной островерхой сосульки и криво улыбнулся.

С каждой минутой все труднее и труднее становилось дышать. Даже привычный к высотным полетам организм без специального оборудования на пределе своих возможностей не выдерживал такого марафонского испытания на выносливость. Последствия длительного кислородного голодания все более ощутимо давали о себе знать. Из тела словно выкачали всю энергию, а взамен влили апатию, душевное равнодушие. Совсем не хотелось двигаться. Даже простые движения ручкой управления и повороты головы требовали серьезных волевых усилий.

К тому же здесь, на высоте около шести тысяч метров, мозг получал так мало кислорода, что мысли ворочались в голове с тяжеловесностью чугунных пушечных ядер. Клонило в сон. Хорошо еще, что не надо было заботиться о прокладывании курса — достаточно было просто держаться за самолетом лидера, который пилотировал майор, ориентируясь по зеленому фонарю, закрепленному на руле поворота его «Авро-504».

А между тем ведущий продолжал набирать высоту. Быть как можно выше — главное условие ночного полета над неизвестной гористой местностью. Вот когда пригодилась выносливость, добытая Борисом в ходе его самодеятельных тренировок на высотные полеты…