Бранко Чопич - Суровая школа (рассказы)

Пока они разбираются со стрелками и заводом, по шоссе, прямо над ними, от Смедерова уже длительное время движется какая-то воинская часть. Движется молча, в боевом порядке, так что кое-кому внизу, в канаве, приходит в голову мысль — уж не немцы ли это, не подтягивают ли они свои отступающие части.

— А хоть и они! Пускай идут ко всем чертям, — бормочут смертельно уставшие люди, они так измучились, что сейчас им плевать даже на собственную жизнь, не то что на какие-то там швабские дивизии, отступающие под натиском «братишек». Далеко не уйдут, так их растак.

Наконец часы заведены и прекрасно идут, но теперь парень терзается, как их правильно поставить. Ни у кого вокруг часов нет.

— Да неужто никто не знает, который теперь час, чтоб вы все провалились!

— Откуда же нам знать? — вразумляет его Бориша. — Часы-то есть только у командира, а где его к чертям разыщешь в этакой темноте?

— Может, спросить у тех, на шоссе, может, они знают? — Да ты спятил, дурная твоя голова! А если это немцы? — отрезвляет его Бориша.

— А пусть хоть мой тятька! — протестует Илия. — Я крикну, и будь что будет.

Парень приподнимается на одеревеневшие колени, складывает ладони рупором и во все горло орет:

— Эй, швабы, привет, который час?

… Как началась эта схватка в секторе возле Болеча между нашими и отступавшими из Смедерова немцами, никто из краинцев сказать не мог. Помнят только, что, вскочив со сна, они очутились в сущем пекле — в огне и грохоте — и до самого утра колошматили кого-то и носились за швабами и за своими. А вроде бы и немцам не поздоровилось, и они то и знай кокали своих собственных комарадов, пока наконец, подняв руки, не пошли сдаваться.

Утром на шоссе, усеянном трупами, Бориша разыскал Илию, живого, хоть и без шапки и в разорванной гимнастерке. Он подошел к нему вплотную и глухо проговорил:

— Ну, дурень, видишь теперь, что ты наделал со своими часами? Кровь по дороге ручьями течет. Отродясь такого не видывал.

Илия, вконец отрезвевший, широким взором окидывает все вокруг, затем подносит часы к уху и в изумлении, обрадованный говорит:

— Мать честная, видел, какая была чертовщина и бойня, а они — все еще идут!

Усташи — члены националистической фашистской организации в Хорватии.

Четники — солдаты воинских формирований эмигрантского королевского правительства Югославии, в 1941–1945 гг., по существу, сражавшиеся в союзе с оккупантами против партизан.

Воевода — офицерский чип в армии четников.

Чета — отряд.

Юнак — горой, молодец.

Заптия — полицейский, блюститель порядка (тур.).

Омладина — антифашистский союз молодежи Югославии.

Имеется в виду Анте Павелич, вождь Независимого государства Хорватии, созданного немецкими фашистами на территории Хорватии в 1941 г.

Милош Обилич — герой сербского эпоса.

Чесма — источник, родник (тур.).

Ока — старинная мера веса, немногим более одного килограмма.

Домобраны — солдаты воинских соединений Независимого государства Хорватии.

Паек (искаж. нем.).

«Зеленые» — так по цвету формы назвали итальянских солдат.

«Тигр, фабричная марка…» (англ.)

Хорошо, ладно (сербскохорватск.).

Граничары — полурегулярное войско, охранявшее от турок австро-венгерскую границу на территории Хорватии и Боснии.

Тамбура — музыкальный инструмент.

Зброевка — пулемет чешского производства.

Кабаница — национальная верхняя одежда, плащ-накидка.

Скупщина — парламент.

От НОВ — Народно-освободительная борьба.

Скоевец — член Союза коммунистической молодежи Югославии (СКОЮ).

Пролетары — бойцы регулярных партизанских соединений.

Королевич Марко — герой сербского эпоса.

Коло — танец, хоровод.